Прекрасная маленькая принцесса (ЛП)

— Этот ублюдок заслуживает смерти. Он только и делал, что ужасно с тобой обращался. Он воспользовался тобой. Он не смог защитить тебя. Я хочу убить его голыми руками. К черту контракт. Он не заслуживает того, чтобы дышать одним воздухом с тобой, а тем более прикасаться к тебе.

Я никогда не видела своего брата таким злым. Даже в тот день, когда он узнал, что Аня годами держала от него в секрете их маленькую девочку. Лицо брата искажается от ярости, им овладевает ярость, которая почти совпадает с выражением лица Петра, когда он застал меня раздетой догола перед теми мужчинами.

Нико соскакивает с кровати и направляется к двери.

— Подожди, куда ты идешь? — Спрашиваю я в панике.

— Разрезать этого русского ублюдка от носа до пупка, — рычит он.

— Нико, нет! — Шиплю я, вскакивая с матраса и хватая брата за руку. Мне требуется вся моя сила, чтобы замедлить его, и я упираюсь, пытаясь оттащить его от двери. — Петр защитил меня, — настаиваю я. — Он спас меня.

— Мне, блядь, все равно.

— Николо, ты не можешь его убить, — умоляю я. — Это точно вызовет войну между нашими семьями, а вся причина, по которой я оказалась в этой ситуации, в том, что мы можем избежать войны.

Я не могу признать, что отчасти я не хочу, чтобы мой брат убивал Петра, потому что у меня все еще есть к нему чувства. Особенно сейчас, когда кажется, что Петр не хочет меня. Так я буду выглядеть сумасшедшей, а Нико мне не поверит. Поэтому я сосредоточилась на единственном неоспоримом аргументе, который мог бы заставить Нико сделать паузу.

— Пожалуйста, Нико, — вздыхаю я, цепляясь за руку брата.

От него исходит напряжение, заставляющее его дрожать от ярости. Но все же Нико поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

— После всего, что он с тобой сделал, ты все еще хочешь его защищать? — Требует он, яростно сверкая носом.

— Я защищаю тебя, — настаиваю я. — Я просто… не могу смириться с мыслью, что могу потерять тебя. Или Кассио, или Луку. И это то, чем мы рискуем, если ты сорвешься и начнешь войну с Матроной. Так что, пожалуйста, просто оставь все как есть.

Нико долго молчит, в его чертах прослеживается конфликт. Бездействие явно потребует от моего брата всего его самообладания. И я полагаю, это неудивительно. Он вырос на насилии. Это его решение для многих вещей. Особенно когда речь идет о защите его семьи.

Наконец напряжение спадает с его плеч. Он тяжело вздыхает и поворачивается ко мне лицом.

— Хорошо, Скаут, — обещает он, но в его голосе звучит неодобрение. Но он притягивает меня к себе и тепло обнимает, заключая в свои сильные, утешительные объятия. И мне так приятно оказаться в надежных, безопасных объятиях брата, который, как я знаю, никогда не отвергнет и не бросит меня. Все мои силы уходят на то, чтобы сдержать волну слез, грозящую вырваться наружу. Но я уже достаточно наплакалась. Пора стряхнуть с себя пыль и продолжать жить дальше.

Ведь если я выйду замуж за Петра, мне предстоит бороться всю жизнь. И я вытерплю каждую минуту, чтобы защитить свою семью.

24

СИЛЬВИЯ

Когда я влезаю в свое голубое вельветовое пальто на флисовой подкладке и распускаю локоны, чтобы они упали на спину, раздается звонок в дверь. Сегодня суббота, вечер свиданий с Петром, которого он неукоснительно придерживается последние несколько недель после нашего возвращения из Нью-Йорка.

Покорно вздохнув, я в последний раз проверяю себя в зеркале, прежде чем спуститься по лестнице. Альфи уже стоит у двери, приветствуя Петра в нашем доме формальным поклоном.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь. — Замечает Петр, пробегая глазами по моему телу.

И, несмотря на его жесткий, безэмоциональный тон, в моем животе просыпаются бабочки.

— Спасибо, — бормочу я и беру предложенную им руку.

Он сопровождает меня по ступенькам к своему белому Корвету, где, как подобает джентльмену, открывает дверь со стороны пассажира. Я проскальзываю внутрь, придерживая подол своего армейско-зеленого платья-свитера, чтобы обеспечить свою скромность.

Как только мои ноги оказываются внутри, он мягко закрывает за мной дверь, и я смотрю, как он огибает переднюю часть машины.

— Надеюсь, у тебя есть настроение для морепродуктов. — Говорит он, внимательно глядя в лобовое стекло, когда включает передачу и начинает движение.

— Звучит здорово, — соглашаюсь я.

Неловкие, редкие, наши свидания лишены той интенсивной связи, которая была между нами в Нью-Йорке. Поначалу, когда Петр предложил устраивать свидания раз в неделю, я была не в восторге. Я думала, что его настроение после нашей последней ночи в его семейном поместье может быть временным, что мы снова сможем найти свой ритм. Даже если физически мы, должно быть, не настолько совместимы, как я думала. Но мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что он просто делает вид, будто все идет своим чередом. Жесткий и замкнутый, Петр ведет себя как джентльмен, не проявляя ни подлинного интереса, ни обаяния, в которые я так сильно влюбилась. Вместо этого мне предстоят часы напряженного молчания или короткие, обрывочные разговоры.