Прекрасная мука любви

Несколько секунд Глэдни не мог прийти в себя от изумления. Он решил, что повредился рассудком. Ребекка махнула ему рукой, приглашая подойти, и до Глэдни наконец дошло. Бог мой! Да ведь это и в самом деле Ребекка! Целая и невредимая! Подбежав к ней, Глэдни протянул руку и осторожно коснулся ее щеки. Да, это Ребекка. Самая настоящая Ребекка, из плоти и крови.

– Но как же... Я думал... Мне сказали... – забормотал он, переводя взгляд с Ребекки, одетой в платье, на мертвого парнишку.

– Это Том Корвин, – пояснил Хок все еще не пришедшему в себя Глэдни. – Он с фермы «Черри-Хиллз». У них такие же цвета, как у нас, поэтому сегодня мы должны вместо красных пояса и кепки надеть белые... вернее, должны были. Теперь, я думаю, это уже не имеет значения.

– Но я не понимаю, – произнес Глэдни, – что же все-таки произошло?

– Кто-то убил беднягу Тома, – грустно сказал Хок. – А поскольку у него красные пояс и кепка и стоял он возле нашей двуколки, все, естественно, решили, что это наш жокей.

– Ребекка, какое счастье, что это не вы!

– Ш-ш-ш... – прошептала Ребекка, приложив палец к губам. – Прошу вас, Глэд, будьте осторожнее, не выдайте меня.

– Не беспокойтесь, не выдам, – пообещал Глэдни. – Но запретить мне испытывать облегчение вы не можете.

– Интересно, зачем кому-то понадобилось убивать Тома? – пробормотал Хок. – Он был славным парнем, который и мухи не обидит.

Теперь, когда первоначальный шок прошел и выяснилось, что Ребекка жива, к Глэдни вернулась его обычная сообразительность.

– Я думаю, хотели убить не его.

– А кого же? – удивился Хок, и внезапно его осенило: – Подожди-ка, неужели Бекки?

– Похоже на то.

– Но ведь никто не знает, что наш жокей – Бекки, – засомневался Хок.

– В том-то все и дело, – заметил Глэдни. – Они не метили именно в Ребекку, им просто нужно было убрать вашего человека.

– Но зачем?

– По одной простой причине: чтобы вывести вас из состава участников скачек.

– Дедушка, то, что говорит Глэдни, не лишено смысла, – мрачно произнесла Ребекка. – Вспомни про пожар.

– Какой пожар? – насторожился Глэдни.

– В «Дубовой долине» был пожар. Сгорела конюшня, – пояснил Хок. – Хорошо еще, что большинство лошадей удалось вывести. Стивен считает, что конюшню подожгли.

– Так оно и было! – воскликнула Ребекка. – И поджег ее Оскар Сталл!

– И у вас есть доказательства? – быстро спросил Глэдни.

– Нет, но ведь это и так ясно. Кто еще на такое пойдет, кроме него?

– Это верно, но...

– Мы знаем, что конюшню подожгли, потому что кто-то меня в ней запер, а когда Стивен попытался открыть дверь, в него стали стрелять.

– Все, решено! – бросил Хок. – Кто бы за всем этим ни стоял, мне это не нравится! Я вычеркиваю Пэдди Боя из списков участников скачек!

– Нет, ты не сделаешь этого, дедушка! – в отчаянии воскликнула Ребекка. – Только не сейчас, когда до дерби осталось совсем немного времени! У нас хорошие шансы победить, и к тому же нам нужны деньги.

– Ничего нам не нужно, девочка, – возразил Хок. – И особенно нам не нужно постоянно ожидать нападения. Ты же знаешь, что отец Стивена предложил мне работу тренера на своей ферме. Я решил: я соглашаюсь.

– Нет, дедушка! Я тебе этого не разрешу!

– А я твоего разрешения и не спрашиваю! – рявкнул Хок. – Я сказал: больше мы участвовать в скачках не будем!

– В таком случае позволь тебе заметить: ты не хозяин своего слова! – презрительно бросила Ребекка.

Хок нахмурился.

– Придержи язык, Бекки! Хоть ты уже и взрослая, я тебя так отшлепаю, что мало не покажется!

– Но, дедушка, неужели ты не понимаешь? Если ты согласишься на эту работу, мы с тобой будем постоянно привязаны к «Дубовой долине»!

– А по-моему, вам это пойдет только на пользу, – вмешался в разговор Глэдни.

– Это еще почему? – повернулась к нему Ребекка.

– Разве вы со Стивеном не пришли ни к какому соглашению? – Как Глэдни ни старался держаться, в голосе его прозвучала горечь.

– Нет! – отрезала Ребекка. – Ни к какому соглашению мы не пришли, и если бы у вас была хоть капля ума, вы бы это поняли! А теперь я вам вот что скажу! Я буду сегодня выступать на Пэдди Бое! И если кто-нибудь из вас попробует этому помешать, я никогда с вами больше разговаривать не буду! А ты, дедушка, знаешь, мы с тобой похожи: если я что-то сказала, то так и сделаю!

– Но, Бекки, я только беспокоюсь за тебя, – пробормотал сбитый с толку Хок.

– Я все решила, дедушка! – бросила Ребекка и в знак своей непреклонности скрестила руки на груди.

Генри долго молча смотрел на нее.

– Пошли, сынок, – наконец со вздохом обратился он к Глэдни. – Она не изменит своего решения, я ее знаю.

И Глэдни послушно поплелся за Хоком. Уже давно ему не приходилось пребывать в таком смятении. Самые разнообразные мысли теснились у него в голове. Может быть, еще не все потеряно? Ведь если бы Ребекка собиралась связать свое будущее со Стивеном, она, пожалуй, как раз сейчас и сообщила бы об этом. Однако Ребекка не только ничего не сказала на эту тему, но, напротив, яростно сражалась за свою независимость. Следовательно, она еще не приняла окончательного решения, и это означает, что для него, Глэдни, еще не все потеряно.