Прекрасная натурщица

— Матушка, даже для этого хватило бы служанки с запиской, но вы пришли сами. Думаю, что вы чувствуете себя весьма неплохо. Возможно, хотите прогуляться?

Княгиня на секунду замешкалась с ответом, и Кирилл воспользовался паузой по своему усмотрению.

— На прогулке, матушка, вы сможете рассказать мне о чудаке Мехцебере и о многом другом. Ведь так? Ну же! Сменяй, богиня, гнев на милость! — карикатурно прокричал он. — Никто не увидит, что ты сделала небольшое послабление младшему бестолковому сыну и поговорила с ним по душам. Так, как если бы он был толковым! Представь, что я как Василий.

Елена усмехнулась. Действительно, кто ей указ? Они же не на общественном приеме. Конечно, представить, паясничающего Кирилла на месте галантного и серьезного Василия было бы нелепо, но ведь и он ее сын! Княгиня покачала головой и сделала выражение лица мягче.

Кирилл к своим двадцати шести годам не приобрел ни капли солидности или хотя бы важной лощености… Мальчишка и мальчишка. Худой, лохматый, длинный как жердь, глаза горят, как у голодного волчонка. Разве настоящий князь может быть таким? Благословенен будь тот день, когда Бог дал ей Василия, иначе пришлось бы потрудиться, чтобы сделать из этого шалопая-Кирилла достойного наследника почтенной династии.

Елена вздохнула и протянула сыну руку, чтобы тот помог ей отправиться на улицу.

Как ни крути, здесь, в поместье, Кирилл единственный благородный дворянин, больше и поговорить не с кем. Машенька не в счет. Она и не родственница вовсе, и молчит всегда, будто бы и правда немая. Каким бы Кирилл ни был чудаковатым, но стоило отдать ему должное, этому Мехцеберу все-таки не чета, тот-то, говорят, и вправду чуден. А Кирилл просто дурачится. К счастью, деньги семьи и прекрасное образование не торопят его с выбором. Пусть балуется своими художествами, пока не надоест. А потом женится на приличной женщине с хорошим именем. Да и забудет обо всем этом.

В светлых материнских мечтах Елена преодолела ступени флигеля, в котором Кирилл художествовал, и они вышли в тенистый сад. Летний день был в самом разгаре, но деревья надежно скрывали их от жары. По тенистым дорожкам было очень приятно прогуливаться.

— Так что там с графом, — заговорил первым Кирилл. — С чего это вдруг Мехцеберы решили к нам пожаловать?

— Он приедет один. Графиня уже лет пятнадцать не встает с кресла… Визит будет очень коротким, но престижным для меня и, я думаю, важным для тебя.

— Мама, чем для меня может быть важен визит старого графа? Вроде бы он немец, да? Зачем мне вообще нужен граф?!

Елена нетерпеливо его оборвала:

— Что ты вообще знаешь об этом графе? Знаешь ли ты, что это самый богатый и самый чудаковатый коллекционер в России и Германии?

— Что мне до него? — Кириллу не терпелось перейти к другой теме, и, казалось, он думал о чем-то своем.

— Ты рисуешь такую нелепицу, — в сердцах выпалила княгиня. — Что никого, кроме этого престарелого богатого чудака, не могут заинтересовать твои картины! Что на твоих полотнах? Какие-то нищие оборванцы, крестьянские дети, никому не известные девки худосочной наружности! Ты их собрался развесить во всех наших домах? На всех стенах по два слоя? Не позволю!

— Мама? Что я от вас слышу? Надо же! В вас есть купеческая жилка! Так вы заботитесь о том, чтобы на мою мазню нашелся покупатель? Думаете, мы сможем охмурить старика графа так, чтобы он облегчил участь наших собственных стен? — Кирилл подчеркнуто радостно потер руки.

Елена чуть не задохнулась от дерзости его тона. Ну что за несносный мальчишка?!

— Кирилл, я не буду повторять дважды. Этот человек приедет к нам с коротким визитом, на несколько часов. Он проявляет интерес к твоему глупому занятию, и, поверь мне, он единственный человек нашего круга, который это делает. Поэтому я покажу ему твои полотна и устрою прием, даже если тебя придется запереть под замок! Ты должен вести себя прилично и должен произвести на него хорошее впечатление.

— Уверяю вас, мама, на него должны произвести впечатления мои картины. А я, как личность, не имею никакого значения для него, как и для его больной супруги. Так что за картины его интересуют?

Елена погасила раздражение, расслышав деловой тон в интонациях сына.

— Понятия не имею, откуда он узнал, что ты рисуешь. Насколько я знаю, ни один салон не выставлял твоих картин? — Она вопросительно изогнула бровь.

— Конечно, нет! — нетерпеливо оборвал ее Кирилл. — Если только одна баронесса…

— Исключено. Ее я помню. Взяла около пяти несчастных пейзажей и на пару недель развесила в своем кабинете. Помнится, пару из них даже купили. — Княгиня слегка задумалась. — Эта дамочка просто влюбилась в тебя, дурачок! Своим вниманием к картинам, она просто хотела казаться тебе интереснее. А купил их такой же простак, который, в свою очередь, питал иллюзии по поводу ее приданого. Эх, дети, дети…

Елена еще с минуту размышляла, откуда богатейшему и уважаемому графу могло стать известно о картинах ее сына. Ну конечно, не от той молоденькой баронессы. Странно.