Прекрасная тьма

— У меня есть еще одни шорты в Колотушке, но они не такие крутые, как вот эта прелесть, — Линк приподнял свою рубашку, и я увидел край его шорт, ярко-оранжевых в желтую клетку. Такие же «неброские», как и характер владельца.

— Я — пас, — он знал, почему я не иду, но я объяснять не стал. Я должен был вести себя так, как будто все в порядке. Как будто между мной и Леной все в порядке.

Но Линк сегодня сдаваться не собирался:

— Уверен, Эмили выделит тебе местечко на своем полотенце, — это было шуткой, мы с ним оба знали, что она этого не сделает. Демонстрация жалости легко уживалась с кампанией по уничтожению. Просто сейчас мы были такими легкими мишенями, словно мыши в мышеловке, что не представляли для них интереса.

— Отстань, а.

Линк остановился и положил мне руку на плечо, чтобы остановить меня. Я стряхнул его руку до того, как он начал говорить. Я знал, что он хочет мне сказать, и я был уверен, что этот разговор закончится не начавшись.

— Ладно тебе. Я знаю, что ее дядя умер. Прекратите оба вести себя так, словно вы все еще на похоронах. Я знаю, что ты ее любишь, но… — он не хотел этого говорить, хотя мы оба об этом думали. Больше он никогда не поднимет эту тему, потому что Линк — это Линк, он был единственным, кто сидел со мной за столом в столовой.

— Все в порядке, — все наладится. Должно. Я не представляю жизни без нее.

— На тебя смотреть тошно, друг. Она обращается с тобой, как…

— Как? — это был вызов. Я чувствовал, как у меня сжимаются кулаки. Я ждал повода, любого. Мне казалось, что если я сейчас не ударю, то взорвусь.

— Так, как обычно девчонки обращаются со мной, — наверное, он был готов, к тому, что я его ударю. Может он даже хотел, чтобы я ему врезал, только бы мне стало легче. Он пожал плечами.

Я расслабил пальцы. Линк есть Линк, даже если у меня возникает порой желание надавать ему тумаков:

— Прости, друг.

Линк усмехнулся, зашагав по коридору быстрее обычного:

— Да нет проблем, псих.

Пока я шел по лестнице навстречу неизбежному, почувствовал знакомый укол одиночества. Может, Линк прав. Я не знал, сколько мы еще с Леной протянем в таких отношениях. Изменилось все. Если уже и Линк заметил, то пришла пора взглянуть фактам в лицо.

В боку закололо, и я сжал больное место, как будто мог выдавить боль наружу.

Где ты, Ли?

Я сел на свое место одновременно со звонком. Лена сидела рядом, как и всегда, на Стороне хорошего глаза. Только вот на себя прежнюю она не была похожа. На ней была надета узнаваемая рубашка с треугольным вырезом, слишком большая для нее, и черная юбка, которая была на пару сантиметров короче, чем те, что она позволяла себе носить три месяца назад. Юбку едва было видно из-под рубашки, рубашки Мэйкона. К этому я уже привык. Еще на цепочке у нее висело его кольцо, то самое, что он всегда крутил на пальце, когда задумывался. Старая цепочка порвалась в день ее рождения, пропала где-то в пепле пожара. Я в тот день подарил ей кольцо своей матери в знак нашей любви, хотя сейчас я уже сомневался в ее чувствах. Не знаю почему, но Лена носила наших призраков, моего и ее, всегда с собой, на равных, на одной цепочке. Моя ушедшая мама и ее канувший в никуда дядя, заключенные в изгибах золота, платины и других драгоценных металлов, висели вдвоем поверх ее ожерелья с амулетами и прятались в слоях хлопка рубашки с чужого плеча.

Миссис Инглиш уже раздавала тесты, ни капли не удивляясь, что полкласса сидит в купальниках или с полотенцами. Эмили была и в купальнике, и с полотенцем.

— Тестирование, пять коротких ответов, по десять очков за каждый, и эссе, пропускное количество баллов по двадцать пять за тесты и эссе. Простите, никакого Страшилы Рэдли в этот раз. Тематика доктора Джекила и мистера Хайда. Еще не лето, ребята.

Осенью мы читали «Убить пересмешника». Я вспомнил, как Лена впервые появилась в нашем классе со своей потрепанной книгой.

— Страшила Рэдли мертв, миссис Инглиш. Кол в сердце, — не знаю, кто это сказал, наверное, одна из сидящих позади, рядом с Эмили, но все поняли, что она говорила о Мэйконе. Комментарий предназначался Лене, прямо как в старые времена. Я напрягся, когда по классу прокатились смешки. Я ждал, когда начнут разбиваться стекла или что-нибудь еще в этом роде, но нигде не появилось даже трещины. Лена не отреагировала. Может, не слышала, а может, ей уже было плевать, что они говорят.

— Могу поспорить, его даже не похоронили на городском кладбище. А гроб, скорее всего, пуст. Если таковой вообще имеется, — сказано было довольно громко, так, что миссис Инглиш устремила свой взгляд в конец класса

— Заткнись, Эмили, — прошипел я.

В этот раз Лена обернулась и посмотрела на Эмили. Один единственный взгляд и все. Эмили уткнулась носом в тесты, как будто имела представление о содержании «Доктора Джекила и мистера Хайда». Никто больше не связывался с Леной. Они всего лишь хотели обсуждать ее. Она стала новым Страшилой Рэдли. Я задумался, что бы сказал по этому поводу Мэйкону, я все еще размышлял, когда вдруг услышал крик с задних парт.