Прекрасная тьма

— Поверить не могу, — я скомкал свою салфетку. — Кто бы мог подумать, что в Гатлине столько романтиков? — я ставил на церковные книги, Лив на романы. Я проиграл восемь к девяти.

— Не просто романтиков, а благочестивых романтиков. Удивительная комбинация, такая…

— Ханжеская?

— Вовсе нет. Я бы сказала, американская. Ты заметил, что «Слово Божие» и «Божественно аппетитная Делайла» были доставлены в один и тот же дом.

— Я думал, это была книга рецептов.

— Ну, только если Делайла готовит что-то, куда острее этих хлопьев с перцем, — она помахала одним в руке.

— Чипсов.

— Именно.

Я покраснел, вспоминая, какой взволнованной была миссис Линкольн, когда мы доставили эти книги к ее двери. Я не стал говорить Лив, что получатель Делайлы был матерью моего лучшего друга и самой беспощадно благочестивой женщиной в городе.

— Значит, тебе понравилось в Дар-и Кин? — я сменил тему разговора.

— С ума по нему схожу, — Лив откусила кусок от своего чизбургера, такой большой, что Линк мог бы позавидовать. Я уже был свидетелем ее волчьего аппетита, свойственного среднестатистическому игроку баскетбольной команды за обедом. Похоже, что ее не очень-то волновало, что я о ней думаю в том или ином случае, что было заметным облегчением. Особенно, учитывая, что в последнее время все мои поступки относительно Лены были ошибочными.

— И что же мы найдем под твоей коричневой оберткой? Церковные книги, романы или и то и другое?

— Не знаю, — у меня было больше секретов, чем я мог бы справиться, но делиться ими я не собирался.

— Давай. У всех есть секреты.

— Не у всех, — соврал я.

— Так что, под твоей бумагой ничего нет?

— Нет. Разве что еще больше бумаги, — в каком-то смысле я хотел, чтобы это так и было.

— Значит, ты вроде как лук?

— Скорее обычный старый картофель.

Она взяла палочку картошки фри, рассматривая ее:

— Итан Уэйт — это не обычный старый картофель. Вы, сэр, картошка фри.

Она сунула палочку себе в рот и улыбнулась. Я засмеялся и согласился:

— Ладно. Я — картошка фри. Но никакой оберточной бумаги, нечего рассказывать.

Лив отпила свой сладкий чай через трубочку:

— Что доказывает одно — ты определенно в списке ожидающих «Божественно аппетитной Делайлы».

— Подловила.

— Ничего не могу тебе обещать, но скажу, что я знакома с библиотекарем. Довольно хорошо, как выяснилось.

— Значит, замолвишь словечко?

— Замолвлю, чувак, — Лив рассмеялась, и я засмеялся вместе с ней. С ней был так легко, как будто я знал ее целую вечность. Мне было весело, но, когда мы отсмеялись, я почувствовал себя виноватым. И где логика? Лив вновь переключилась на свою картошку фри.

— Я считаю, что вся эта секретность довольно романтична, как думаешь?

Я не знал, что ответить, учитывая, как глубоко уходят корни секретов в этом городе.

— В моем городе закусочная на одной улице с церковью, и вся паства перемещается из одной в другую. Иногда даже воскресный обед мы едим здесь, — я улыбнулся. — Разве это не божественно аппетитно?

— Едва ли. Точно не так горячо. А напитки должны быть не такие холодные, — она показала палочкой картошки на свой бокал сладкого чая. — Лед должен на земле попадаться чаще, чем в стакане.

— У тебя претензии к знаменитому сладкому чаю округа Гатлин?

— Чай должен быть горячим, сэр. Из чайника.

Я своровал у нее картошку фри и показал на ее чай:

- Что ж, мэм, для рьяных южных баптистов это напиток дьявола.

— Потому что холодный?

— Потому что чай. Без кофеина.

Лив была шокирована:

— Нет чая? Я никогда не пойму эту страну.

Я стащил еще картошки:

— Поговорим о богохульстве? Тебя здесь не было, когда в «Завтраки и Выпечка Милли» ниже по Главной улице стали продавать замороженные полуфабрикаты. Мои двоюродные бабушки, Сестры, так взбеленились, что чуть не разнесли там все. Стулья летали, серьезно.

— Они монашки? — Лив укладывала луковые кольца в свой чизбургер.

- Кто?

- Сестры? — еще одно луковое кольцо.

— Нет. Они действительно сестры.

— Понятно, — она прихлопнула сверху второй половиной булочки.

— Ничего тебе не понятно.

Она подняла бургер и откусила от него кусок.

- Совершенно.

Мы опять рассмеялись. Я не слышал, как сзади подошел мистер Джентри.

— Наелись? — спросил он, вытирая руки об тряпку.

Я кивнул.

- Да, сэр.

— Как там эта твоя девчонка поживает? — он спросил таким тоном, будто надеялся, что я, наконец, образумился и бросил Лену.

— Ээээ, в порядке, сэр.

Он кивнул, разочарованный, и вновь отправился к себе за стойку.

— Передай привет мисс Амме от меня.

— Мне показалось, что он недолюбливает твою девушку, — она сказала это с вопросительной интонацией, но я не знал, что ей ответить. Можно ли считать девушку все еще своей, если она уезжает от тебя с другим парнем? — Профессор Эшкрафт, кажется, упоминала ее.

— Лена. Мою… ее зовут Лена, — надеюсь, я не выглядел так же неловко, как себя чувствовал. Лив, похоже, не заметила. Она отпила еще чая.

— Может, как-нибудь встретимся с ней в библиотеке.

— Не знаю, придет ли она еще в библиотеку. Последнее время все как-то не так, — не знаю, почему я это сказал. Я был едва знаком с Лив. Но мне стало легче, когда я произнес это вслух.