- Она нелегальная. Я помогаю парню с ремонтами здания за пределами кампуса – выбрасывать мусор, стричь газон, красить, исправлять поломки.
- Хорошо. А от Кирби почему скрываешь?
Он сглотнул.
– Потому что это для «Дельта Гаммы» (университетский женский клуб).
Не в состоянии сдержать вырвавшийся смешок, я сжала губы пальцами.
- Я в полной жопе, Фэлин. И мне нужна твоя помощь.
- Как же мне тебе помочь? И с каких пор у женских клубов Университета появились собственные здания?
- В Боулдер-Сити, - утомленно ответил он.
- Ты каждый вечер по полтора часа ездишь в Боулдер-Сити на подработку? Зачем?
- Потому что он в полутора часах езды от Денвера, и мне хотелось иметь работу поближе, когда мы переедем. Возможность подвернулась, и я ей воспользовался.
Я усмехнулась.
– Кто бы сомневался.
Мы с Кирби были близки, но, чтобы я ей не сказала, она не сможет игнорировать факты.
- Это не смешно, Фэлин. Деньги хорошие, но мне она не поверит. Прошу тебя, поговори с ней. Ты же знаешь, что я ее люблю. И понимаешь, что я бы не стал ей изменять. Она тоже это знает. Просто злится.
- Также она знает, что ты ей солгал.
Его плечи опустились.
– Она бросит меня из-за такой ерунды. – Он взглянул на меня с самым жалостливым выражением лица. – Пожалуйста?
- Я поговорю с ней, но ничего обещать не буду.
Гуннар кивнул, прежде чем подняться и побрести к двери. Он повернул ручку и приоткрыл дверь на несколько дюймов, потом повернулся ко мне.
– Я бы никогда не изменил ей, Фэлин. Она – единственная девушка, которую я когда-либо любил.
- Теперь, я тебе верю.
Он полностью открыл дверь, за которой со стороны холла стояла Кирби с мокрым от слез лицом и бутылкой вина в руках.
Дыхание Гуннара прервалось.
Нижняя губа Кирби задрожала.
- Я просто… я не знал, что мне еще делать, - проговорил он.
Кирби обхватила его руками, все еще удерживая бутылку. Гуннар оторвал ее от пола, чтобы слишком сильно не нагибаться. Он крепко держал ее в объятиях, а она зарылась лицом в сгиб его шеи.
- Ты такой дурак!
- Я знаю, - ответил он.
Она отклонилась, посмотрела ему прямо в глаза и хмыкнула.
– Никогда больше мне не ври!
Он покачал головой.
– Не буду. И так уже сильно испугался.
Она поцеловала его в губы и протянула мне вино.
– Я собиралась поделиться.
Я забрала бутылку из ее рук.
– Тебе еще рано пить.
- Мне было плохо. И я стащила бутылку вина из маминого кабинета.
Она посмотрела на Гуннара, и они практически начали лапать друг друга.
- Забери ее куда-нибудь, - я толкнула Гуннара подальше в холл, чтобы закрыть дверь.
Я облокотилась на холодильник и усмехнулась, глядя на бутылку вина в своих руках. Даже когда они раздражали и вели себя чересчур драматично, то были очень милыми.
- Ну, - обратилась я к самой себе, - во всяком случае, сегодня я буду спать крепко. – Я была одна. И спокойно могла насладиться бокальчиком или двумя.
Я выдернула пробку и налила белый мускат в бокал, захватив бутылку с собой в кровать. На вкус оно было, как обычное двенадцати долларовое вино, слишком теплое и слишком сладкое, но ничего.
Прикончив один бокал меньше чем за пять минут, налила новый, на этот раз до самых краев.
Десять минут спустя и от него ничего не осталось, так что я повторила процедуру.
Вот тебе и два бокала.
Я подключила телефон к зарядному устройству в стене и положила его на тумбочку, после чего разделась до гола и свернулась в кровати. Один из плюсов проживания в одиночку, можно, не раздумывая, лечь спать обнаженной.
Простыни задевали мое тело, когда я растянулась под ними и расслабилась, опустившись на подушку.
На поверхности тумбочки завибрировал телефон, и я сразу же потянулась к нему, хихикая.
Я боролась с порывом прижать телефон к груди. Став свидетелем размолвки Гуннара и Кирби, и последующие три бокала вина заставили меня стать необычно сентиментальной.