Прекрасное искупление

-Таким образом ты говоришь, что Марк Энтони не единственный поклонник аллитерации?- спросила я.

-Выкладывай.Сейчас же.

Я вытащила спичечный коробок из своего кармана и толкнул его через стол, чтобы он смог посмотреть.

-Абрахам?

Я кивнула.

- И это находится в Новом Орлеане?

Я снова кивнула. Он вручил мне назад спичечный коробок,вытирая свой рот льняной салфеткой.

-Нет. Он возвратился к вину.

-Нет? Ты был единственным, кто согласился со мной. Ты был единственным, кто сказал, что мы можем найти его сами.

-Да. И я найду его, в то время как ты останешься благополучно запертой в своей комнате, как миленькая маленькая девочка, которой тебе следует быть. Ты не идешь одна в Новый Орлеан.

-Новый Орлеан - проблема? , -я была ошеломлена.

-Не Ваш древний-но-беспощадный предок Инкубов, который попытался убить нас больше чем один раз?

-Это и Новый Орлеан. Твоя бабушка не захочет об этом и слушать, даже если бы я сказал да.

-Она не захочет об этом слушать? Или ей не следует об этом слышать?

Он поднял бровь.

-Я прошу прощения?

-Что, если она просто не услышит о нем? Этот способ это не проблема.

Я обняла своего дядю. Такого же сердитого, какой он сделал меня, и столь же раздражающего, каким это было, когда он должен был заплатить Подземным барменам и оградить меня от различного опасного преследования, я любила его, и я любила то что, он любил меня настолько сильно, насколько он делал.

-Как на счет нет?

-А что,если она будет с Тетей Дель и всеми в Барбадосе до следующей недели, и так, почему это все еще проблема?

-А что, если все еще нет?

На этом я сдалась. Было трудно остаться сердитой на Дядю Мейкона. Невозможно, даже. Зная, что я чувствовала по отношению к нему, было единственным способом понять, как трудно было для Итана жить отдельно от собственной матери.

Лайла Эверс Уэйт. Сколько раз ее путь пересек мой?

мы любим то, что любим и кого

мы любим того, кого любим и почему

мы любим, почему мы любим и находим

падающий шнурок, связанный узлом и натянутый

между пальцами незнакомцев

Я не хотела думать об этом, но я надеялась, что это было правдой. Я надеялась, что где бы Итан сейчас не был, он был с ней.

По крайней мере, дайте ему это.

Первым делом Джон и я уехали с утра. Мы должны были уехать рано, так как мы выбрали длинный путь — Туннели вместо Путешествия, хотя, если я позволю ему, Джон может легко нас туда доставить в мгновение ока.

Мне все равно. Я не позволила бы ему. Я не хотела быть напоминанием о других временах, когда я позволила Джону нести меня — всю дорогу к Сарафине.

Таким образом, мы делали мой путь. Я заставила зазвучать свой альт и поставила его в углу практиковаться, в то время как сама ушла.В конечном счете он перестанет играть, но это может дать мне достаточно времени.

Я не сказала своему дяде, что собираюсь уходить. Я просто ушла. Дядя Мэйкон все еще спал большую часть дня, старые привычки оставались такими, какими были. Я полагала, что имела по крайней мере шесть полных часов до того, как он заметит мое отсутствие. Я хочу сказать, прежде, чем он обалдеет и отправится за мной.

Одна вещь, которую я поняла в прошлом году, состояла в том, что были некоторые вещи,разрешение на которые никто не мог тебе дать. Все равно это не означало, что ты не можешь или не должен делать их — особенно, когда это переросло во что-то большее такое, как спасение мира, или путешествие к сверхъестественной грани между реальностями или воскрешение твоего парня из мертвых.

Иногда ты должен взять все в свои руки. Родители — или дяди, которые являются самыми близкими, кто у тебя есть — не готовы, чтобы иметь дело с этим. Поскольку никакой обладающий чувством собственного достоинства родитель в этом мире или любом другом не соберется уступить и сказать, “Несомненно, рискни своей жизнью. Тут мир под угрозой."

Как они возможно сказали бы это?

Возвращайся к обеду.Надеюсь, ты не умрешь.

Они не смогут сделать это. Ты не сможешь обвинить их. Но это не означает, что тебе не следует идти.

Я должна была пойти, независимо от того, что сказал Дядя Мейкон . Это то, что я сказала себе, так или иначе, поскольку Джон и я направились в Туннели далеко внизу Равенвуда. Где в темноте, возможно, было любое время суток или год — любое столетие, где угодно в мире.

Туннели не были страшной частью.

Даже проводить время одной с Джоном — чего мне не приходилось делать с тех пор, как он обманул меня и тащил меня по направлению к Великому Рубежу для моей Семнадцатой Луны — не была проблемой.

Что правда,то правда: Дядя Мейкон был прав.

Я больше боялась Магического прохода-Doorwell, который стоял передо мной и того, что я найду с другой стороны. Древний Doorwell, от которого исходил свет,струящийся вниз по каменным ступеням Туннеля Магов, где я теперь ждала. Единственная отметка НОВЫЙ ОРЛЕАН. Место, где Амма по сути заключила договор с Самым темным волшебством во вселенной.

Я дрожала.

Джон посмотрел на меня и наклонил голову.

-Почему ты здесь остановилась?

-Просто так.

-Ты напугана,Лена?

-Нет.Почему я должна быть напугана?Это просто город.