Прекрасное табу (СИ)

Она протянула мне Танин телефон и посмотрела на Соню с Володей, наверное, дав понять, что мне сейчас нужна поддержка. Я до хруста сжал в руке гаджет и, уперев локти в колени и закрыв ладонью лицо, глубоко вдохнул. Проведя руками по лицу и откинувшись на спинку, шумно выдохнул.

— Дыши… — услышал тихий, любимый голос, который придал мне сил.

Я пытался утихомирить сердце, отбивающее ритм тревоги, делая глубокие вдохи-выдохи и закрыв глаза. Сколько мы так просидели в ожидании не знаю, счёт времени потерял, но казалось вечность. Открывая глаза я только смотрел в одну точку, на часы, висевшие на стене напротив, но не осознавал время. Для меня оно остановилось. Только лёгкое сжатие руки моей девочки на секунды возвращало меня в реальность. В очередной раз очнувшись, я проводил взглядом, проходящего мимо, врача, в надежде что он ко мне. Соня погладила рукой моё плечо. Я посмотрел в её глаза, наполненные сочувствием и тревогой, и, выдохнув, снова обратил взгляд на часы. Мучительное ожидание и неизвестность — самая выматывающая и издевательская пытка. Сжав челюсти и упираясь локтями в колени, я снова уткнулся лбом в сомкнутые кисти рук. Услышал шаги, остановившиеся рядом с нами, и поднял голову. Передо мной стоял мужчина лет шестидесяти в белом костюме и цветной хирургической шапочке. Он поправил очки и низким голосом спросил:

— Станислав Викторович?

Я встал, кивнув головой.

— Как она?

Мужчина сделал короткую паузу и с профессиональным спокойствием, но с сопереживанием в голосе, ответил:

— Операция закончена, но ваша супруга в тяжёлом состоянии. Травма головы, требовала срочной операции. Мы извлекли осколок кости, но…

— Что?.. — выдохнул я.

— Вы должны надеяться, и после таких травм люди восстанавливаются, — я с шумным выдохом опустился на банкетку и потёр рукой лоб, а хирург продолжил: — Сейчас многое зависит от сил организма. Мы ввели её в искусственную кому. Следующие трое суток будут решающими.

Я сжал ладонями нос с губами и снова шумно выдохнул. Поверить не мог, что всё это происходит в реальности. Сердце сжималось от мысли, что Катёна может потерять маму. Да и для меня Таня не чужой человек. Несмотря на все наши ссоры и конфликты, она родной человек, семья… Когда-то я любил её…

— Что с ребёнком? — тихо спросил, подняв глаза на мужчину.

— Мне очень жаль… — сердце замерло, кровь ударила в голову, в ушах зашумело. — Удар был очень сильный, и у него не было шансов. Нам только осталось сделать чистку.

Я почувствовал, как Соня сжала рукой моё предплечье. Ничего уже не слышал, сжав кулаки на коленях. Владимир и Соня обменялись фразами с врачом, и он ушёл. Володя положил руку мне на плечо, а Соня накрыла ладошкой мой сжатый кулак и поглаживала его. Постепенно мои пальцы расслабились. Она молчала, но большего мне и не нужно было. Слова здесь были лишними.

В смятении и боли от потери неродившегося ребёнка, от того, что жизнь Тани висит на волоске, даже не успел подумать что делать дальше, как быть. «Катёна? Где она? С кем?» — я резко встал на ноги, захватив с банкетки Танин телефон.

— Станислав Викторович, — ответил встревоженный голос, — я уже час не могу дозвонится до Тани. Что-то случилось?

— Она в больнице.

— Как?… О боже… — ахнула няня.

— Вера, вы можете задержаться ещё немного? Я сейчас в больнице, решу вопросы и сразу приеду.

— Конечно.

Я сбросил звонок и во всплывающем окне увидел незакрытое приложение. Диктофон. Мне стало любопытно, что Таня записывала незадолго до аварии. Соня подошла ко мне и тихо сказала:

— Стас, езжай к дочери. Я доберусь на такси.

Я смотрел на неё с любовью, но тоска и боль разрывали сердце. Кивнул. Хотел её обнять, но Соня сжала мою, устремлённую к ней, руку и тихо сказала:

— Позвони, как сможешь. Держись.

Я посмотрел в зелёные глаза и проводил взглядом. Не дала обнять, почувствовать её тепло. Хоть я и понимал, что она просто не хотела меня ставить в данной ситуации в неловкое положение перед медсестрой и Владимиром, но всё же кольнула лёгкая обида. Она сейчас была нужна мне… но Катёне я нужен был больше, как и она мне тоже. Почувствовал острую потребность прижать к себе дочурку.

Только хотел прослушать запись на телефоне жены, как ко мне снова подошла медсестра из приёмного. С ней был мужчина серьёзного вида, который сразу представился:

— Станислав Викторович? Старший лейтенант Сидоренко, Андрей Владимирович, — мужчина протянул руку. Помедлив и разглядывая его, ответил рукопожатием. — Я веду дело о ДТП с причинением тяжкого вреда здоровью.

— Кто-то ещё пострадал?

— Нет. Столкновение было с грузовиком, именно поэтому повреждения машины, в которой была ваша супруга, очень… плачевны. К сожалению, подушки безопасности с пассажирской стороны не сработали. Ей даже, можно сказать, повезло, что она жива.

— Повезло?! — вспылил я, закипая. — Вы издеваетесь?! Она без сознания и неизвестно придёт ли в себя, да и вообще выживет ли. Так сказал врач. Мы потеряли ребёнка!

— Приношу свои соболезнования и сочувствую вам, — ответил лейтенант. — Но я здесь именно поэтому. Виновник скрылся с места ДТП.