Прекрасное табу (СИ)

— К насилию, пыткам, ликвидации, — с раздражением сказала я. — Для чего меня сюда привезли?

— Я не беру женщин силой, — строго отчеканил Бес. — Только если ты сама захочешь, но я по глазам вижу, что не хочешь.

Культурный, ни слова мата, и говорит гладко, как интеллигент, что наталкивало на мысль о хорошем образовании. Думала, что сейчас в криминале таких не бывает.

— Надо же, какая проницательность, — иронично заметила, позабыв о своём невыигрышном положении.

— Ты и с Соколовским была только ради мести, — констатировал он. — Когда женщина влюблена это видно. В таком состоянии она готова на многое. Только вот старого Казанову это не остановило, — усмехнулся мужчина, затянувшись и выпустив дым. — Ты стала его слабостью. Дурак. Не нужно было ему ворошить прошлое. Покупая или шантажируя женщину, всегда стоит ждать удара в спину.

Я была удивлена: «Неужели этот мужчина знал о прошлом, которое нас связывало с Соколовским?»

— Зря ты это сделала. Очень многих людей это затронуло, — серьёзно сказал Бес, кинув окурок на пол и потушив его подошвой дорогой английской туфли. — И они жаждут крови.

Я нервно сглотнула. Страх вернулся, обволакивая меня вязким, липким ощущением близкого конца. Стены подвала покачнулись, пол стал уходить из-под ног, словно меня затягивало в гиблую трясину.

— Чтобы у твоего мужика пропало желание воспользоваться информацией.

— Думаете, моя смерть его остановит?

— Ты же не глупая девочка. Думаешь, ему нечего больше терять?

Я с ужасом смотрела на мужчину: «Нет… какая же я идиотка! Как я могла! Боже! Эгоистка. Совсем не подумала, что у этих монстров совсем отсутствует понятие морали даже по отношению к детям, когда речь заходит об их свободе и деньгах. Что же я наделала…»

— Нет… вы не сделаете этого… — потухшим голосом прошептала я.

— Я? Нет. Я не работаю с детьми, а вот другие не настолько благородны.

— Благородны?! — не выдержала я, сорвавшись на крик и дёрнув наручники так, что они впились в мою кожу. — Да вы вообще имеете понятие о благородстве?!

— Представь, что и у таких как я, могут быть принципы и кодексы, — отчеканил Бес, приблизившись к моему лицу. Отстранился и серьёзно добавил: — Сейчас это редкий случай. Считай, тебе повезло, что Сокол обратился ко мне, — мужчина опустил взгляд в вырез моей кофточки, которая от моих попыток сопротивляться бандитам сползла с плеча, оголив его и часть нижнего белья на груди. Он бесцеремонно прислонился носом к моему виску и шумно втянул воздух. — Сладко пахнешь, — провёл пальцами по щеке и близко к моему лицу сказал: — Нежная… жаль даже…

Он не договорил, а у меня даже не было сил раздумывать о чём он жалел: что по его же словам не будет брать меня силой или что ему меня придётся убить. С ужасом теперь думала только о том, что эти ублюдки могут сделать с Катёной, чтобы остановить Стаса.

— Я могу поговорить с ним, — тихо сказала, пытаясь исправить свою ошибку. — Пожалуйста, дайте мне позвонить. Я скажу, чтобы он ничего не предпринимал, — на мои глаза стали наворачиваться слёзы. — Я сама отвечу за всё.

— Ш-ш-ш, — Бес прижал большой палец к моим губам, остальными обхватив лицо, и легко мазнул по ним.

— Пожалуйста, — промямлила я, прежде чем он прильнул губами к моим, провёл по ним горячим языком, раскрывая их, и не жадно, даже чувственно, поцеловал. Меня уже трясло от отчаянья и страха. Не было сил сопротивляться…

— Очень жаль… — прошептал мне в губы и отпустил.

Мужчина уже развернулся, чтобы уйти, но я сделала последнюю попытку спасти положение:

— Соколовский вам доверил после получения диска с информацией меня убить. Так ведь? — Бес повернулся и с безразличным видом посмотрел на меня. — Уверена, что он не хочет, чтобы вы узнали о его делах. Думает, что я ничего не успела разглядеть в его записях или так уверен, что я бы вам не сказала об этом?

Мой голос слегка дрожал, но я всеми силами пыталась не показать своего страха. На лице мужчины промелькнула заинтересованность. Он сделал два шага ко мне.

— О чём ты?

— Вы ошиблись, назвав меня его слабостью, — более уверенно продолжила. — Ведь он с лёгкостью отдал меня вам. Какова была цена?

Бес молчал, внимательно смотря в мои глаза.

— Подумал уже, что тебе есть что мне сказать, — разочарованно вздохнул он.

— Его слабость — это жадность и излишняя самоуверенность. Никогда не понимала, зачем ему столько денег. Для чего? Для кого? Ведь у него нет семьи, детей, которым бы он мог всё оставить, дать обеспеченное будущее… — Бес уже стал снова разворачиваться, потеряв интерес к моим словам. — Интересно, а что скажут жаждущие моей крови на то, что Соколовский не просто отмывал их деньги, получая проценты?

Бес остановился, присел на стул напротив меня, достал сигарету и неторопливо снова закурил.

— Продолжай.

— Ещё и нагло обворовывал, — твёрдо, глядя ему в глаза, сказала я. Его взгляд не выдал никаких эмоций, но мужчина явно заинтересовался, сказанным мной. — В том числе и вас. Неужели никто не догадывался? — усмехнулась я, осмелев. — Хотя… он же отличный финансист. Ловко скрыл.