Прекрасное табу (СИ)

Я дёрнулся навстречу, и мужчина отступил, не препятствуя мне. Сделав несколько шагов навстречу ей, протянул руки. Сонечка упала в мои объятия, уткнулась лицом в плечо и прошептала: «Стас…» Я прижимал её к себе и не мог надышаться… моя девочка… гладил по волосам… Обхватил руками голову, поднял лицо, посмотрел в глаза… Они блестели, наполненные слезами. Смотрел в них и не мог наглядеться.

Наручники на её руках отстегнули, и она забинтованными руками обхватила меня за шею, снова уткнувшись в плечо. Дрожащим голосом шептала:

— Прости меня… прости… если сможешь… — всхлипнула от слёз.

Сжимал хрупкое тельце, чувствуя её тепло… родной запах… дрожала… прижималась сильнее… моя девочка… сердце сжималось и снова пускалось вскачь… Всё стало неважно… Всё было в прошлом… Ревности больше нет… К черту Соколовского! К чёрту… Я знал, что моя и сердцем, и мыслями, и душой… верил ей… моя… Не отпущу теперь никогда. Закрою на десять замков. Не позволю больше так… ни сказав мне ни слова… теперь только вместе… через всё… всегда…

Прижимая к себе своё сокровище, глянул на мужчину. На его суровом лице играла лёгкая улыбка, утопающая в аккуратно-стриженной бороде с проседью.

— Надеюсь на ваше благоразумие и что вы не поступите опрометчиво с информацией, которая к вам попала, — сказал он.

— Я же всё отдал, — серьёзно ответил, прижимая к себе свою девочку.

— Я предупредил, — одарил меня взглядом, не оставляющим сомнений в серьёзности его угрозы. — Клык, — обратился к одному из своих здоровяков, — проводи.

Не выпуская Сонечку, двинулся на выход. Скорее… скорее оказаться подальше отсюда… увезу её и Катёну подальше пока всё утихнет.

— Берегите её и дочь, — бросил нам вслед мужчина. — Соколовский вам не угроза.

Я остановился. Посмотрев на него, а он продолжил:

— Теперь он перед другими в ответе. Ему будет не до вас.

Интуиция мне подсказывала, что этому человеку можно верить. Он хоть и криминальный авторитет, но из тех, кто держит своё слово и не лишён понятия мужской чести. Не знал, чем Соколовский насолил криминалу, но мне было без разницы. Видимо, этот подонок заигрался, почувствовав себя всесильным. Но на каждого хищника в их безжалостном мире найдётся более сильный соперник, с которым не стоит шутить.

Мы вышли на улицу, и в лицо ударил порыв холодного, пронизывающего ветра. Запахнул сильнее пальто на Сонечке, прижимая к себе, согревая…

Мы уже приближались к машине, когда темноту пронзил яркий свет, появившихся словно ниоткуда и стремительно приближающихся к нам машин. Выбрасывая из-под колёс гравий, они резко остановились по бокам от моего внедорожника. Из них выскочили мужчины, все с оружием. Инстинктивно закрыл Соню собой и ринулся к двери, чтобы спрятать её внутри. Не успел… Резкий удар откинул меня… Соня вскрикнула… её оттащили в сторону, а я получил сильный удар ногой в грудь, который опрокинул меня на землю. Нашего сопровождающего тоже обезвредили.

Поднимаясь, видел только тёмные силуэты в свете фар и услышал знакомый голос:

— Что, мать твою, здесь происходит?! — гневно выкрикнул Соколовский.

Он потянул Соню за волосы, оттаскивая. Не успел… сука… не успел удержать… Он кинул её в руки своим браткам. Двое других в этот же момент подхватили меня, сцепили руки за спиной, одарив сильным ударом в челюсть… под дых…

— Стас! — выкрикнула Соня. — Нет!

«Падла…» — я сплюнул кровь, выпуская горячий пар в зимний воздух.

— Только тронь её, ублюдок! — прорычал я.

— Решили на***ть меня? — бросил мне в лицо, подойдя ближе. Повернулся к Соне и наотмашь дал её пощёчину тыльной стороной руки. Соня только всхлипнула.

— Тварь! Руки убрал! — выкрикнул я, вырываясь из хватки бандюг.

Кровь стучала в висках. Гнев выжигал дыру в груди. Руки чесались разорвать урода. Рычал словно раненый зверь…

— Сука не благодарная! — Соколовский сжал рукой лицо Сони. — Я тебе поверил, пустил в дом… дал тебе всё! А ты… Чего тебе не хватало?! — орал он в бешенстве, снова схватив её за волосы.

— Сам знаешь, ублюдок, — прошипела моя отважная девочка. — Чтобы ты сгнил в тюрьме! Вот чего мне не хватает! Чтобы ты сдох, а я плюну на твою могилу! За то, что убил моего отца, мою маму! — кричала ему в лицо с ненавистью. Зловеще рассмеялась. — Дал мне всё? Ты только брал. Всегда!

Соколовский не ответил. Отпустив её, развернулся и выкрикнул в сторону старого коровника:

— Бес! — достал из-за пояса пистолет и сделал выстрел в воздух.

Десять секунд и в проёме, слабо подсвеченном огнём из бочек, появилось пять мужских фигур с оружием. Они неторопливо приближались. Сопровождающие Беса, направляли свои стволы в нашу сторону. Остановившись в нескольких метрах от нашей «дружной» компании, Бес бросил окурок в сторону. Красный огонёк очертил дугу в темноте, а мужчин осветил свет направленных на них фар.

— Чё разорался? — спокойно ответил Бес.

— Что за х**ня происходит здесь? — в гневе спросил Соколовский. — Какого хера ты сменил место? Ты кинул меня!

Видно было, что мужик уже выходит из себя. Голос его срывался на истеричные возгласы. Бес же был спокоен как удав. Чувствовал, что сила на его стороне.