Прекрасные

Я коснулась ее волос. Они потемнели, и густые пряди вытянулись до середины спины. Я коснулась ее ресниц, и они удлинились. Роговица глаз стала серой с голубоватым отливом. На веках появились коричневатые тени. Я коснулась ее губ – они стали похожи на распустившийся цветок. Я обвела контуры ее тела пальцами, смягчив линию ног и бедер, чтобы Клодин выглядела чуть более худой и гибкой, как королевские танцовщицы.

Клодин вытерла лоб платком. Ее дыхание участилось, она слегка нахмурилась.

Я остановилась.

– Все в порядке?

– С ней все отлично, – встряла София. – Продолжай. Какая она стала красавица!

Я чуть увеличила ее грудь.

– Это все, – сказала я наконец.

Сидящие за столом зааплодировали.

– Не слишком радуйся, Камиль. Теперь моя очередь. Отойди в сторону.

Амбер взяла с тележки горячие щипцы, накрутила на них одну прядь, и она стала светлой, почти белой с мелкими тугими кудряшками. Очень скоро вокруг головы образовалось кудрявое облако.

Придворные заахали.

Быстрыми движениями Амбер стерла медово-ореховый тон с кожи Клодин. Ее лицо стало чуть темнее, чем тело. Потом Амбер изменила Клодин цвет глаз с черного на карий.

– Мило, – сказала я. Амбер поджала губы.

Тут колени Клодин подкосились. Помощница Софии подскочила к ней и поддержала, не дав упасть.

– Мы должны остановиться, – сказала я.

– Не сейчас, – ответила София. – Смотрите, в какую красавицу она превращается. С ней все будет в порядке. Правда, Клодин? С тобой уже все хорошо.

– Я… – Ее голос был слабым, а глаза слипались, но она изо всех сил сопротивлялась.

– Еще чаю, – распорядилась Амбер.

Я смотрела на нее и не могла понять, действительно ли она продолжает поединок для того, чтобы нам вырваться отсюда. Она играет, или все по-настоящему? Ее взгляд был застывшим и холодным.

– Давай остановимся на этом, и гости дадут нам оценку, – предложила я.

– Нет, – хором ответили Амбер с Софией.

– Твоя очередь, – напомнила Амбер.

Я закрыла глаза и задумалась, как мне действовать дальше. Я позволила своему воображению дополнить ее образ деталями. Кудрявая копна, сотворенная Амбер, распрямилась и заплелась в толстую косу длиной ниже талии. Цвет волос изменился на темно-золотистый, как цвет спинтрий, выкованных на королевском монетном дворе. Я снова изменила форму ее тела, выпрямив ноги и сделав их похожими на сахарные палочки, подтянула талию выше на несколько дюймов.

Кожа приобрела оттенок взбитого масла со сливками. Из старого платья я сделала новое, сузив его в талии и добавив длинную и пышную, как хризантема, юбку.

Амбер презрительно усмехнулась.

Я открыла глаза и залюбовалась Клодин. Ее вполне можно было бы посадить как куклу на королевский свадебный торт.

Клодин начала задыхаться, судорожно кусая нижнюю губу. Голова ушла в плечи.

– Я не знала, что это будет так больно, – простонала она.

– Нам нужно остановиться, – снова сказала я.

– Но только после того, как я использую свою вторую попытку. Ты пытаешься меня надуть, – проговорила Амбер.

– Ты что, не видишь, что ей больно? – закричала я.

– Просто дайте ей еще немного чая, и все пройдет. – София схватила с подноса чашку и заставила Клодин выпить. Кипяток полился по ее подбородку, оставив на нем две красные полосы. Клодин закричала.

В зале стало очень тихо. Огюст встал со своего места.

– С меня хватит, – сказал он и направился к двери. София сделала знак стражникам, и те преградили ему путь. Он сделал попытку обойти их.

– Сядь на место, Огюст. Или придется усадить тебя силой, как ребенка.

– София, это смешно, – запротестовал он, и мое сердце наполнилось радостью. Счастье, что он на моей стороне.

– Шоу только началось. Наслаждайся зрелищем, – подмигнула ему принцесса.

Мать встала и отвела его обратно за стол. Я смотрела на Огюста, и каждый вздох застревал у меня в горле.

Амбер шагнула вперед.

– Теперь моя очередь!

Стражники поставили Клодин на ноги. Амбер нарисовала темной пудрой полосы на груди, руках и лице, творя карту красоты. Она изменила контуры тела Клодин, сделав ее ниже и убрав сантиметры, которые я ей добавила. Фрейлина стала похожа на спелое яблоко. Амбер разметила маркером и лицо Клодин: подняла скулы и сделала лоб выпуклым.

Клодин схватилась руками за щеки. Ее лицо стало ярко-красным. Вены вздулись и, казалось, вот-вот лопнут.

Я потянулась к Амбер, чтобы остановить ее. Но она увернулась и нарисовала сапфирово-синие горошины на платье Клодин и изменила его цвет, так что оно стало походить на наряд матери Огюста. Руки Клодин стали белыми как рис; коса, которую я ей создала, в мгновение оторвалась от головы, расплелась и волнистым каскадом упала на пол. Амбер сначала хотела ее разгладить утюжком, но передумала и, взяв в руки паровые щипцы, начала завивку. Клодин резко подалась вперед.

– Амбер, остановись! – закричала я.

– Нет, тебе меня не победить. – Амбер продолжила работу. – Меня рано списывать со счетов.