Прекрасные авантюристки (новеллы)

Счастливчиком, обнаружившим вожделенный бриллиант, оказался Михаил-Казимир Огинский, посланник польского короля, хлопотавший при дворе Людовика XV о помощи конфедератам, а заодно о поддержке турецкого султана, который уже держался на последнем издыхании в результате побед русского оружия на суше и морях. Как-то, отираясь в приемных и прислушиваясь к сплетням, Огинский узнал о прибытии в Париж весьма загадочной особы. Она называет себя русской, носит титул принцессы Владимирской, а зовут ее то ли Алиной, то ли Али-Эмете. Воспитана она была дядей в Персии, а теперь хочет отправиться в Россию, чтобы отыскивать некое баснословное наследство. Кстати, персидский дядюшка тоже чрезвычайно богат, и все его несметные сокровища непременно перейдут когда-нибудь к Алине.

Огинский со своим чутьем прожженного авантюриста сразу сделал стойку и отправился на бал к мадемуазель Владимирской, благо вход к ней был свободный. Вообще, жила она чрезвычайно широко, делая баснословные кредиты под персидское и русское наследство.

Красота молодой женщины, сила и обаяние ее личности поразили искушенного шляхтича. Однако еще сильнее, просто-таки наповал был сражен Огинский виртуозным умением Алины плести интриги, вымогать у мужчин деньги и лгать так, что неискушенный человек невольно верил каждому ее слову, пусть даже самому нелепому, будто это было Священное Писание.

В те давние времена люди настолько мало знали о жизни других стран, что готовы были поверить любому баснословному слуху. Тем паче если слух этот касался загадочной России. Поэтому история жизни Алины Владимирской имела в парижском обществе сокрушительный успех. Однако поляки волей-неволей (и по близкому соседству, и по многовековой ненависти) знали о России несколько больше, чем прочие европейские народы. И, выбравшись из постели сей принцессы, куда он угодил в первую же ночь после знакомства, Огинский начал размышлять более трезво.

Кое-какие концы с концами не сходились. Например, он, знакомый довольно хорошо с русскими аристократическими родами, знал, что никаких князей Владимирских там уже лет триста в помине нет. Дядюшка персидский шах тоже выглядел фигурой мифической, если учитывать безусловно европейскую внешность прекрасной Алины… И вот, предаваясь с очаровательной дамой самой пылкой страсти по ночам, в дневное время Огинский через свою агентуру наводил о ней справки и пытался собрать елико возможно больше сведений о том, как и где жила Али-Эмете Владимирская, прежде чем осчастливила своим прибытием столицу Французского королевства.

Что же он узнал?

Особа сия, подлинное имя которой было неведомо даже ей самой, рано осталась без родителей и никогда не пыталась узнать, кто же произвел ее на свет. Очень может статься, что она и впрямь была русская по происхождению, потому что расходы по ее воспитанию взял на себя некий лорд-маршал Кейт, брат которого находился на русской службе и воевал против турок. Может статься, Луиза (так ее называли в детстве) была дочерью этого брата от русской жены — скорее всего, дочерью внебрачной.

Сначала, в детстве, за ней ухаживала нянька Катерина, ну а потом, после ее смерти, девочку перевезли в Германию, в Киль, и отдали на воспитание в семью барона Штерна. Когда барон скончался и деньги на ее содержание поступать перестали (наверное, умер и Кейт), Луиза некоторое время жила чуть ли не из милости у вдовы данцигского купца Шумана. Это была особа, умеющая постоять за себя и взять от жизни все. Именно она давала Луизе первые уроки обращения с мужчинами и умения управлять ими. Что и говорить, красавица Луиза оказалась способной ученицей!

Хорошо воспитанная и по тому времени недурно образованная, она блестяще знала французский и немецкий языки, говорила немного по-итальянски и по-английски… русского не знала (!). Она была умна, весела, любезна, кокетлива, обворожительна. При виде ее чуточку раскосых глаз и чуточку веснушчатого носика мужчины шалели. При звуке ее голоса готовы были ради нее на все. При первом же поцелуе становились ее покорными рабами! Скоро фрейлейн Франк (Луиза приняла эту фамилию) стала известна как первая красавица Берлина. Жертвой ее красоты пал не кто-нибудь, а сын бургомистра Иоганн Штеллер. Он немедленно сделал красавице предложение. Однако вот какое приключилось несчастье: отец Иоганна, Вольф Штеллер, влюбился в невесту сына до такой степени, что поссорился с сыном и даже вызвал его на дуэль. Седина в голову, бес в ребро! Когда жена господина бургомистра попыталась помешать ему, он в ярости ударил ее с такой силой, что убил на месте.

Итак, Луиза Франк косвенным образом оказалась замешана в убийстве… Она немедленно решила, что берлинские погоды могут неблагоприятно сказаться на ее здоровье, и быстренько переехала в Гент, на всякий случай переменив имя и назвавшись девицей Шель. Здесь она познакомилась с сыном голландского торговца Готлибом ван Турсом и моментально повергла его к своим стопам.

Ван Турс оставил жену и всецело предался любви к Луизе.