Прекрасные господа из Буа-Доре

Наконец, мост освободили. Победители и побежденные устремились вперед. Маркиз смог выехать и увидел, что с левой стороны навстречу ему едет Марио, который решил, что все уже кончено и можно покинуть укрытие.

Действительно, бандиты более не представляли никакой опасности: они думали лишь о том, как бы спастись, разбегались в разные стороны; некоторые ловко спрятались, и погоня промчалась мимо.

Лишь один из побежденных не сдвинулся с места, и никто о нем не вспомнил: это был Санчо, по-прежнему прятавшийся в углу верхней площадки ворот. С этой узкой площадки, где стена заканчивалась зубьями, он мог бы сбрасывать камни на бриантцев. Но Санчо боялся выдать себя. Он хотел прожить еще несколько мгновений: он видел ехавшего Марио и тщательно целился в него, но вдруг в трех шагах от моста он увидел маркиза, который оказался намного ближе к нему и гораздо уязвимее для выстрела.

В душе Санчо разыгралась настоящая буря. Какую жертву выбрать? Тогда еще не существовало ружей с двумя зарядами. А расстояние между отцом и сыном было слишком невелико, чтобы успеть перезарядить ружье!

Борясь с Аристандром, Санчо сломал один из своих пистолетов, а второй пистолет сильный противник вырвал у него из рук.

Чтобы отомстить изощреннее, Санчо выбрал Марио. Для маркиза смерть мальчика была бы самой тяжелой утратой.

Но минутное колебание нарушило его свирепое спокойствие. Он выстрелил, но пуля, пройдя на фут ниже груди Марио, сидевшего в седле на своей маленькой лошадке, попала в Мерседес, которая отыскала мальчика и теперь шла рядом с ним.

Мерседес упала, не издав ни звука.

– Ко мне, ко мне, друзья мои! – воскликнул Буа-Доре, оказавшись в одиночестве рядом с сыном, беззащитным перед невидимым врагом.

К нему бросились лишь Лориана и Адамас, которые, увидев бегство бандитов, покинули свой пост у двери, чтобы быть поближе к маркизу С помощью Марио они подняли с земли Мерседес. Маркиз поднял глаза и увидел на верхней площадке Санчо, выпрямившегося во весь свой исполинский рост. Санчо узнал Мерседес, из-за которой когда-то погиб его хозяин, и это послужило утешением ему, что он не попал в Марио. Он и не думал убегать, а торопливо перезаряжал оружие.

Буа-Доре тотчас же узнал его, хотя эта сторона ворот была слабо освещена пламенем пожара. Но под рукой у маркиза не оказалось заряженного оружия, и он спрыгнул с коня, решив вернуться под свод ворот и подняться на площадку. Маркиз резонно полагал, что из всех врагов, с которыми ему довелось иметь дело, этот человек, мстивший за Альвимара, пожалуй, самый страшный.

Санчо увидел, что маркиз бросился к воротам, угадал его мысли и не стал пытаться достать его камнями, которые могли пролететь мимо, а кинулся по боковой лестнице, решив поразить врага кинжалом, другого оружия у него уже не осталось.

Буа-Доре со шпагой на изготовку собрался ринуться на лестницу, но его остановило предчувствие, говорившее, что его противник очень коварен. Он опустил шпагу и острием принялся ощупывать в темноте каждую ступеньку, угадав, что Санчо где-то там спрятался, готовый броситься на него и столкнуть вниз. Одной рукой маркиз держался за перила, в другой была шпага.

Санчо, услышав постукивание острия шпаги по ступеньке, выпрямился, мощным прыжком перескочил через несколько ступеней и обрушился на Буа-Доре. Он опрокинул противника и схватил его за горло, потом придавил ему грудь коленом.

– Попался, проклятый гугенот! – воскликнул он. – Ты не дождешься прощения, ведь ты не помиловал…

Не закончив фразы, он нащупал то место, где билось сердце, и занес кинжал со словами:

– За душу сына моего!

Маркиз растерялся, когда упал, и сопротивлялся слабо. Казалось, с ним было покончено, но тут Санчо почувствовал на своем лице неуверенные движения маленьких рук, которые вдруг так крепко вцепились ему в лицо, что ему пришлось опустить руки, чтобы попытаться освободиться.

Впрочем, в голове у него мелькнула мысль, заставившая его бросить маркиза.

– Сначала я расправлюсь с мальчишкой! – воскликнул Санчо.

Марио вбежал на лестницу вслед за маркизом. Он слышал, как тот упал, и в темноте вцепился Санчо в лицо. Он на ощупь определил, что это именно Санчо, а не Буа-Доре.

Но эти слова застряли у Санчо в горле, и мысли угасли, ибо страшный удар обрушился на его голову.

По дороге мальчик вырвал пистолет из рук Клиндора и теперь, приставив дуло к затылку Санчо, выстрелил в упор.

Он отомстил за смерть отца и спас жизнь дяде.

Глава пятьдесят четвертая

Маркиз не сразу понял, кто был ангел-освободитель, пришедший ему на помощь.

Он выбрался из-под тела Санчо, затем вскинул руки, готовясь захватить нового, не замеченного ранее противника.

Руки натолкнулись на Марио, который в это время пытался подняться, с тревогой спрашивая:

– Отец, мой бедный отец, ты жив?.. Ты обнимаешь меня. Ты ранен?

– Ничего страшного! Меня лишь немного помяли, – ответил маркиз. – Не понимаю, что же все-таки произошло? Что случилось с этим подлецом?

– Мне кажется, я убил его, – сказал Марио, – посмотри, он больше не шевелится.