Прекрасные незнакомки

Ближайшее будущее показало, что Элизабет не слишком ошибалась. Три месяца спустя Наполеон распорядился проверить счета Симона. Ревизия длилась два года. Два года тревог и страхов, граничащих с безнадежностью и отчаянием. На протяжении этих двух лет все друзья Элизабет, начиная с Талейрана, делали все возможное и невозможное, чтобы повлиять на императора. Они не преуспели. Мишеля обязали вернуть в казначейство миллион франков. Это было разорением.

Элизабет благородно превратила в деньги все, что имела. По счастью, отец Симона при заключении брачного контракта предусмотрел для супругов раздельное владение имуществом. Контракт спас состояние Элизабет, что позволило супругам достойно прожить до конца своих дней. Элизабет последовала за супругом в Брюссель, в их родовое гнездо на улице Бланшисри, и жила там с мужем до 1818 года. Затем здоровье ее ухудшилось, и они переселились на озеро Леман в замок Боссеи, который купила Элизабет.

Но ей становилось все хуже. Врачи посоветовали красавице жить в более теплом климате, в Италии. Но было уже поздно. 2 декабря 1825 года та, которая была когда-то одной из цариц Парижа, но пожелала стать нежным домашним ангелом, тихо угасла во Флоренции в объятиях своего дорогого Мишеля.

Глава 12 Луиза де Понбеланже, или Двойная игра

Спор длился вот уже несколько часов. Наступила ночь, одна из тех невыносимо душных летних ночей, когда все задыхаются и ждут очистительной грозы, которая освежит воздух. Эта душная темная ночь была воплощением всего 1792 года, когда мир все глубже погружался во тьму, а заря другого мира еще и не думала заниматься.

Но тем двоим, что спорили в просторной гостиной замка Водегип в Алере, неподалеку от Редона, похоже, не было дела ни до ворчания грома на горизонте, ни до всех других гроз.

Оба были молоды, хороши собой, созданы для счастливой жизни. Маленькой прелестной брюнетке едва исполнилось двадцать, она завораживала изяществом и колдовским очарованием. Он был года на три старше, крепкий, светловолосый, какими часто бывают бретонцы, со светлыми глазами, в которых сейчас читались безнадежность и непонимание. Молодого человека звали Антуан, маркиз де Понбеланже. Молодую женщину – Луиза дю Бот дю Грего, и она была его женой. Но с тех пор, как он сообщил жене о своем намерении покинуть страну и уехать в Англию, чтобы присоединиться к графу д’Артуа и другим дворянам, собравшимся вокруг него, чтобы сформировать армию, он имел дело с совершенно незнакомым ему человеком. Так ему казалось.

– Вы свободны и можете уезжать, – холодно заявила ему жена. – Что касается меня, то я остаюсь.

– Но это невозможно, Луиза! Это воистину безумие! Революция охватит все провинции. Даже здесь, у нас в Бретани, народ бунтует. Поджигают замки, грабят, сажают в тюрьму, проливают кровь. У нас только два выхода: или отправиться под начало наших командующих и, если возможно, бороться, или остаться на месте и позволить перерезать себя, как баранов.

Хорошенькое личико Луизы украсила насмешливая улыбка.

– Неужели вы боитесь, мой друг? На вас это не похоже.

– Я не боюсь, и вы это прекрасно знаете. А если и боюсь, то только за вас и за нашего ребенка. Воевать, умереть за общее дело естественно для дворянина. Здесь мы бессильны, мы заперты между революционной армией и морем. Если мы хотим сражаться, нужно уезжать.

– Ну так уезжайте, Антуан. Но на меня не рассчитывайте, я с вами не поеду. Мне и тут хорошо! – добавила она, опустилась в шезлонг и улеглась в нем.

– Но я не могу уехать без вас, не могу и не хочу!

– Вы так думаете? Напрасно. Такой женщине, как я, нечего бояться. Она всегда найдет себе защитника, где бы ни оказалась!

Встревоженный опасным огоньком, который загорелся в больших зеленых глазах жены, Антуан склонился к ней и пристально посмотрел на нее.

– Луиза, – начал он прерывающимся голосом, – что это значит?

– Ничего иного, кроме того, что я сказала: я не хочу покидать свой дом. Не хочу, чтобы у меня забрали мои вещи, конфисковали состояние, уничтожили мое богатство. У вас нет состояния, поэтому все это вас не волнует. А я не хочу, чтобы меня разорили. Вы подумали, что за жизнь вы мне предлагаете? Перебиваться кое-как вместе с другими в Англии, тогда как здесь…

– Здесь вам просто-напросто перережут горло.

– Мне? Не смешите меня. Никто меня не тронет, и, уверяю вас, я буду вести достойный моего положения образ жизни. Уезжайте же, раз вам так хочется. Вам действительно может грозить опасность. Но мне? Кто захочет причинить мне зло?

Никто. Ни один мужчина, во всяком случае. И это тоже пугало маркиза. Кокетливость жены уже не впервые беспокоила его. За те два года, что он был женат на Луизе, любой мужчина, который приближался к ней, вызывал у него неприятное содрогание.

Она так улыбалась, так играла веером и бросала такие взгляды, что Антуан невольно холодел, но никогда не решался всерьез отнестись к своим опасениям. Но в этот решающий час он все-таки отважился задать мучительный вопрос.

– Луиза, вы меня больше не любите? – спросил он.