– Ого, не знала, что ты такая банальная.
Рози смягчила комментарий лукавой ухмылкой, которую бросила Сьюзан через плечо.
– Есть вещи куда хуже банальности. – Сьюзан с улыбкой пожала плечами. – Я считаю, она была потрясающая. Вы знаете о ней что-нибудь кроме того, что ее считали секс-символом? Ей было очень тяжело, и она все равно стала иконой.
– Ага, иконой секса, – равнодушно заметила Рози.
Сьюзан закатила глаза.
– Почитай про нее что-нибудь – думаю, ты удивишься. О! Надо будет вместе посмотреть какой-нибудь фильм с ней!
Я перестала слушать: я знала, что Рози никогда не согласится провести целый вечер за просмотром старого фильма из пятидесятых. Мой взгляд наткнулся на высокое, почти в полный рост зеркало. По краям оно было облеплено фотографиями и написанными от руки списками. Я склонилась поближе, чтобы прочесть какой-нибудь.
Я прожила в Брайтоне всю жизнь, и то не слышала некоторые из этих песен. Достав мобильный, я сфотографировала список, чтобы дома погуглить названия. Рози со Сьюзан все еще спорили, какой фильм посмотреть – «Джентльмены предпочитают блондинок» – это классика!» – поэтому я продолжила изучать фотографии и списки песен.
Привет, Сьюз, хватит слушать блюз, или веселые песни для грустных дней:
В правом нижнем углу этого списка была нарисована утка в наушниках. На другом списке – «Наше нелегкое детство, или Посмотри-ка, сколько отличной музыки панчестер подарил миру» – та же самая утка курила сигарету. Я поискала ее на еще одном листе бумаги: да вот же она, полускрытая фотографией двух детей. Ребята – предположительно Сьюзан и Брайан – играли на пляже. У этой третьей утки была перебинтована голова. Плейлист назывался «Иногда они пишут песни, или Никогда не догадаешься, кто что пережил».
– Это все твой брат составил? – Я повернула голову к Сьюзан и показала на зеркало.
– Плейлисты? Ага.
– Наверное, очень любит музыку.
На самом деле я имела в виду: «Наверно, он очень любит тебя».
– Это точно. – Она на секунду задумалась, потом улыбнулась. – И я очень люблю музыку. Это у нас от папы.
Она обронила это небрежно, словно в разговорах о ее отце не было ничего удивительного.
– Я многое из этого даже не слышала, – сказала я.
Возможно, это происходило потому, что я считала музыку фоновым шумом жизни и не обращала на нее особого внимания. Есть – и хорошо, но если нет, то ничего страшного.
Сьюзан рассмеялась:
– Ты его переоцениваешь. Думаю, он просто гуглил песни по разным темам и выбирал, какие ему нравятся.
Я пристальнее присмотрелась к фотографиям на зеркале и поняла, что на доброй половине из них были они с Брайаном в разных возрастах. Совсем непохожие: она светловолосая и тоненькая; он с темными волосами и коренастый.
– Вы были такие милые.
Рози сняла одну фотографию, чтобы ее рассмотреть. Краем глаза я увидела, что Сьюзан дернулась, будто хотела забрать у Рози фотографию, но остановила себя усилием воли.
Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев
Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное