Прекрасный дикарь (ЛП)

— Это говорит человек, который не давал мне спать по ночам, трахая свою девушку во всех возможных комнатах моей гребаной квартиры, — насмехался Фрэнки, и я слегка поморщился от этого напоминания. Не то чтобы я собирался забрать это обратно, но я не мог дождаться, когда у нас с Уинтер появится собственное жилье. Там, где мы могли бы просто быть собой, вдали от всего мира и свободно быть самими собой, когда захотим.

Задняя дверь распахнулась, и Энцо запрыгнул внутрь, ухмыляясь, как придурок, и растянулся на заднем сиденье рядом с Фабио, как раз когда тот закончил печатать что-то на своем ноутбуке.

— У меня есть номер телефона «босса», — гордо заявил он, оглядывая всех нас. — Я установил по нему отслеживание, и нам остается только ждать, когда он позвонит, и я смогу определить его местонахождение.

— Хорошо, — сказал Фрэнки. — Пойдем, примем душ и сменим одежду, может быть, поспим несколько часов. Как только мы узнаем его местонахождение, мы должны быть готовы действовать. Мы вернем твою девушку раньше, чем ты это поймешь, fratello.

Я хрюкнул в знак согласия, потому что у меня не было выбора. Я не спал более сорока восьми часов, и что-то должно было произойти. Но как только мы узнаем местоположение, я буду там, ворвусь туда и спасу свою девочку от всего, что она сейчас переживает. Мне было плевать, что она его жена, плевать, что когда-то давно она дала ему клятву и что он действительно ее любит. Это было до того, как она стала моей дикаркой, моей богиней, моей королевой, и я ни за что на свете не позволил бы ему спрятать ее от меня.

Глава 29

Уинтер

Чем дольше я сидела в этом доме, тем больше ощущала себя в клетке. Каждый раз, когда я пыталась выйти наружу, я находила запертые двери или вооруженных охранников, которые говорили мне оставаться внутри для моей же безопасности. Я больше чем когда-либо прежде начала сомневаться в том, кем на самом деле является мой муж. Ведь если он нуждался в таком количестве людей, размещенных вокруг его дома, у него должно было быть много врагов.

Я сидела в гостиной, пока доктор Рэмси пыталась загипнотизировать меня третий день подряд. Мне не нужен был психотерапевт. Я просто хотела уйти из этого проклятого дома.

— Сегодня вам действительно нужно сосредоточиться, — втолковывала она, когда я лежала на кушетке с закрытыми глазами. Ее тяжелый парфюм атаковал мои чувства, и я затаила дыхание, пока она пыталась заставить меня расслабиться настолько, чтобы открыть свой разум. Но я не доверяла этой женщине и отказывалась говорить ей хоть слово о том, что я могла или не могла вспомнить. В основном, она вызывала воспоминания о Пятерых, и это вызывало у меня принципиальную неприязнь, но иногда появлялись проблески чего-то другого. Какая-то жизнь до всего этого. Я видела себя в красивых платьях, улавливала звуки птиц на деревьях, женщину с такими же рыжими волосами, как у меня…

Но как только я пыталась удержать хоть что-то из этого, все снова ускользало. Доктор Рэмси окончательно прекратила наш сеанс на сегодня, когда я продолжала молчать после двух часов. Надо отдать ей должное, она была напористой. Хотя я полагала, что это больше связано с тем, что Рамон платил ей, чем с ее желанием добиться от меня успехов.

Когда она ушла, было уже шесть, и я направилась вглубь дома в поисках Рамона. Я не видела его весь день, потому что у него были дела, но я надеялась, что сейчас он все еще в своем кабинете. Я видела, как он вошел туда незадолго до приезда Рэмси, и слышала, как он говорил с кем-то по телефону на строгом испанском языке. Очевидно, я не понимала этого языка, что меня ужасно раздражало.

Я подошла к двери, когда за ней воцарилась тишина, и постучала, выпрямив позвоночник, готовясь выдвинуть несколько требований. Не то чтобы он когда-нибудь прислушался к моим просьбам.

— Войдите, — прорычал он, и я толкнула дверь.

Он сидел в кресле со спинкой за своим огромным письменным столом из вишневого дерева, просторным и скудным, его аура доминировала в комнате. Суровое выражение его лица исчезло, когда он понял, кто пришел к нему, и он тепло улыбнулся.

— Моя дорогая, какой сюрприз. Я скучал по тебе. — Он жестом предложил мне сесть напротив него, но я осталась стоять на ногах, скрестив руки.

— Я хочу выходить. Я хочу быть свободной, приходить и уходить, когда захочу. Я начинаю чувствовать себя здесь пленницей, а я была пленницей слишком долго в течение своей жизни.

Его брови вскинулись, и ему потребовалось мгновение, чтобы сформулировать свой ответ. — Я… не могу отпустить тебя никуда одну, любовь моя. Это небезопасно.

— Почему? — шипела я.

— Тебя похитили, дорогая, и преступник до сих пор не пойман. Мои люди охотятся за ним, но до тех пор, пока его не поймают, я должен защищать тебя.

Я сузила на него глаза, почувствовав нотку неискренности в его голосе, от которой у меня заныло в затылке. — Я не просила тебя об этом. Это моя жизнь, и если я хочу рискнуть ею…

Он хлопнул рукой по столу. — Нет, — рявкнул он, и моя кровь похолодела. — Я твой муж, я дал клятву защищать тебя, и я сделаю это, Саша.