Прекрасный дикарь (ЛП)

Он смотрел на меня так, словно я была последним закатом, который он когда-либо увидит, но это было не так. Рамон мог получить код, если такова была цена. Мне было все равно. Мне просто нужно было, чтобы Николи был в безопасности.

Рамон вывел нас через черный ход в переулок, где ждала наша свита, пять сверкающих машин, готовых к отъезду.

— Держите его спокойно, — приказал Рамон своим людям, толкнув меня в объятия одного из шести мужчин, окружавших Николи. Остальные четверо толкнули Николи к моему мужу, крепко держа его за руки, заведенные за спину, а галстук все еще был затянут на шее, как поводок.

Рамон был ниже ростом на дюйм, но у него было достаточно мускулов, чтобы представлять угрозу. Он ударил кулаком в живот Николи, заставив его наклониться вперед. Я закричала, умоляя его остановиться, но он нанес еще три удара, один в живот и два в голову.

Плечи Николи вздрогнули, и только через секунду я поняла, что он смеется, так как он снова стоял прямо, а изо рта у него капала кровь.

— Я собираюсь вырезать все твои органы и скормить их стае уличных собак, пока ты будешь смотреть, — прорычал Николи, когда Рамон разжал руку.

— После сегодняшнего вечера мы больше никогда вас не увидим, мистер Ромеро, — шипел Рамон. — Так что я очень сомневаюсь в этом.

Он повернулся ко мне, указывая на Роллс-Ройс, и я в тревоге посмотрела на Николи.

— Подожди! Ты не можешь забрать его, ты сказал…

— Я никогда не говорил, что он останется с нами, Саша, — прошипел Рамон. — Он будет освобожден, как только я получу свои бриллианты. А теперь садись в эту чертову машину, — он вырвал меня из рук своего охранника и толкнул к машине, но я боролась с ним, как тигр, рвала и метала, пока тянулась к Николи.

Его оттащили от меня к другой машине, и я закричала, когда рука Рамона зажала мне рот, и он затолкал меня на заднее сиденье Роллс-Ройса. Он последовал за мной внутрь, и двери закрылись в тот момент, когда его задница опустилась на сиденье. Но я еще не закончила бороться. Я прыгнула на него, ударив его по лицу, а он зарычал, схватил меня за запястья и заставил опуститься на сиденье под ним. Он весил целую тонну, и я не могла дышать, когда он вдавил меня в кожаное сиденье, от запаха портвейна в его дыхании у меня свело живот. Этот запах заставлял мой разум искриться воспоминаниями, которые я предпочла бы забыть.

Он схватился за ремень безопасности позади меня, связав мои руки, чтобы они были вытянуты надо мной.

— Ты не выиграешь этот бой, моя дорогая. Ты принадлежишь мне. И пора бы тебе это запомнить. — Он прижался своим ртом к моему, и я дико извивалась под ним, когда он провел языком между моих губ. Но это была его ошибка: я прикусила губу, и он отпрянул назад с криком ярости.

Он прижал рукав рубашки к своему языку, и он стал красным, а его глаза потемнели до черноты.

— Ты заплатишь за то, что заставила меня истекать кровью позже, — сказал он смертоносным тоном, затем достал свой телефон, игнорируя меня, пока я дергала свои путы, неловко закручивая руки за головой.

— После всего, что я для тебя сделал, — пробормотал он. — Ты знаешь, что это я велел Дюку и его людям не насиловать тебя?

— Как же я блядь должна быть благодарна, — прошипела я. — Полагаю, ты будешь претендовать на премию «Муж года».

— Я никогда не позволю другому мужчине прикоснуться к тебе таким образом и остаться в живых, так что, возможно, тебе стоит быть немного более благодарной. Ты моя Саша.

Я посмотрела на него, и он зашипел, набирая какие-то сообщения, а я красочно проклинала его, пока он пытался отгородиться от меня.

Водитель направился дальше в город, и я смотрела в окно, когда мы проехали по Тринадцатой авеню и затормозили перед банком Сквайра. Внутри был выключен свет, и я знала, что это уже нерабочее время, но благодаря воспоминаниям я вспомнила, что у Рамона в кармане был владелец банка, Лин.

Двигатель машины работал на холостом ходу, пока мы ждали его, и в моей голове проносились воспоминания, каждое из которых давало мне все больше ясности. У меня перехватило дыхание, когда я вспомнила, когда в последний раз была здесь, на этом самом месте. В тот день, когда меня похитили Пятеро.

Все воспоминания были обрывочными, но постепенно я смогла их восстановить. В ту неделю я решила сбежать от Рамона навсегда. Я видела мешочек с бриллиантами, который он пересчитывал в своем кабинете, когда я однажды вошла к нему. Они были моей свободой, ответом, которого я так долго ждала. Я смогу найти дорогу к маме, и мы исчезнем навсегда. Он никогда не разрешал мне снимать в банке больше пятисот долларов наличными, этого было недостаточно, чтобы помочь нам исчезнуть. А кредитные карты можно было отследить.

Поэтому я дождалась, пока он выпьет с друзьями на той неделе, проникла в его кабинет и забрала бриллианты. Его одержимость мной означала, что он закодировал свой сейф датой моего рождения. Дату, которую я теперь помню четко, как день. Пятое апреля.