Прекрасный Грейвс

– Да ну, я же прекрасно помню, что ты все еще помешана на том придурке, с которым познакомилась на отдыхе шесть лет назад. Это безумие, Эвер! Даже несмотря на все, что произошло между вами, пора двигаться дальше. Чувствую, пора бы мне тебе помочь.

Она говорит все это то ли в шутку, то ли всерьез. Затем она встает с дивана и идет на кухню, откуда вскоре возвращается с нашей здоровой и питательной пищей – крендельками «Снайдерс» и двумя банками кока-колы лайт. Нора протягивает мне банку и усаживается рядом со мной. Хоть я и не знаю многих вещей о жизни, но мне точно известно, что нет ничего вкуснее, чем пересоленные крендельки и до жути ледяная кола.

– Все не так просто. – Я разламываю крендель на две части, обсасывая соль на нем до тех пор, пока он не станет мягким. – Нельзя о таком взять и забыть.

– Еще как можно, если постараешься.

Стараюсь. Целых шесть лет.

Но чем сильнее я пытаюсь о нем забыть, тем крепче Джо цепляется своими корнями за мое сердце. Семя его любви прорастает во мне, расцветает в полную силу, заполняя все больше и больше пространства. Оно уже проникло в мои конечности, легкие, мозг.

С каждым днем, месяцем, годом Джо все больше превращается в мамонта, в мифическое существо в моей голове, все более могущественное и бессмертное. Он не имеет ни начала, ни середины, ни конца. Он для меня все и в то же время ничего. Джо же и стал причиной самой большой трагедии в моей жизни, той, что привела меня сюда. И все же в глубине души я понимаю, что не могу винить его в том, что с нами произошло.

Самое печальное то, что я до сих пор не потеряла надежду отыскать его. По сей день я блуждаю по книжным магазинам, перелистывая книги в мягком переплете, ожидая увидеть в них его имя. Но Джо – такое распространенное имя. Я каждый день проклинаю себя за то, что не спросила его фамилию.

– Сколько это еще будет продолжаться, Эвер? Как долго ты собираешься тосковать по парню, которого никогда больше не встретишь? – с полной серьезностью спрашивает Нора. Она больше не притрагивается к кренделькам. Вместо этого она наклоняется вперед, отчаянно пытаясь поймать мой взгляд. Я понимаю, что она говорит не только о моей личной жизни. Ее это затрагивает тоже. Норе хочется, чтобы я тоже нашла себе кого-то, чтобы не чувствовать себя так плохо из-за ее переезда. Он навис над нами, как паршивый зеленый монстр, который так и норовит разорвать меня на куски.

Обсосав всю соль, я кладу размякший крендель на кофейный столик, затем кладу в рот следующий. После чего делаю глоток колы.

– Прости, но я не соглашусь с тем, что мне нужен рыцарь в сияющих доспехах, который спасет меня от самой же себя. Ты так говоришь, будто я должна клеиться к каждому парню, попадающемуся мне на глаза. Знаешь, если б я нашла кого-то, кто больше подходит…

– Чем тебе не подходит папик Локи? – перебивает меня Нора. Она не собирается опускать тему с Домиником.

Я устраиваюсь поудобнее.

– Ну, во-первых, он чрезвычайно красив для меня.

– Ах да, в партнере это всегда ужасно. – Нора сложила руки на груди. – Еще что?

– У нас с Домиником совершенно разные вкусы в фильмах, музыке и искусстве.

– Тогда хорошо, что вы не собираетесь создавать группу. Чем еще удивишь? – Она закатывает глаза.

Я всерьез задумываюсь над следующим ответом. Может, со мной и сложно в плане свиданий, но я действительно считаю, что мы с Домом не были бы идеальной парой.

– Дом – экстраверт. Он любит везде себя проявлять, я же – домоседка. Я больше чем уверена, что у меня аллергия на веселье.

– То есть ты боишься, что он вытащит тебя из зоны комфорта? Да что этот негодяй себе позволяет! – Она прижимает руки к груди. У меня такое чувство, что даже если я скажу ей, что Дом убивает щенков в свободное время, она бы объяснила это тем, что это, вероятно, для того, чтобы сшить теплые шубы для сирот. Нет смысла продолжать этот спор. Нора хотела высказать свою точку зрения – у нее это получилось. Моя жизнь проходит впустую, я упускаю шанс на счастливое будущее, и наверняка умру в этой квартире в полном одиночестве, а мое лицо сожрет Локи, прежде чем кто-нибудь меня найдет.

– Забей, Нор. Давай не будем об этом. С Домом я встречаться не собираюсь. – Встаю и иду на кухню, где начинаю прибираться только чтобы хоть чем-то занять руки.

– Ага. Так я и подумала. Я этим лишь хочу сказать, что в следующий раз – а он обязательно наступит (ты же все-таки красивая, веселая, умная и добрая) – позаботься о том, чтобы твоя душа была открыта. То, как ты живешь, ужасно. Ужасно понимать, что ты недостойна счастья в своей жизни.

Такое вполне может быть, но именно так я себя и чувствую.

* * *

Неделю спустя я размышляю о смерти Вирджинии Вульф.

Точнее, о том, как она набила карманы своего пальто камнями и вышла к реке напротив своего дома. Как вспомню, с каким упорством я боролась с течением в ту ночь, когда Джо спас меня на Гран-Канарии… и вот думаю, готова ли я была бы сделать с ним то же самое. Так много изменилось во мне с тех пор. Сейчас я как раз больше похожа на Вирджинию, чем на Эвер шестилетней давности. Вот что меня пугает.