Прекрасный хаос

— Здесь и сейчас красиво, — ответил я, посмотрев на самую прекрасную девушку на свете.

— А во что превратится Гринбрайр, если у нас ничего не получится?

Я и думать не мог ни о чем, кроме пересохших озер и жутких знамений. Что еще нам уготовано судьбой? Потоп?

— Какая разница? Нас уже не будет…

— По-моему, мы с тобой достаточно знаем об Иномирье, чтобы верить в подобную чушь, — решила успокоить меня Лена. — Ты много раз видел свою маму! Она в курсе всего и осведомлена лучше, чем многие из нас.

Возразить мне было нечего. Лена права. Кроме того, я не хотел ее огорчать.

— Ты же не специально сделала это, Эль.

— Слабое утешение для того, кто разрушил порядок во Вселенной…

— Хватит, Эль, — прижимая ее к груди, прошептал я. — Земля еще вертится, — добавил я, прислушиваясь к биению сердца Лены.

— Но кому-то придется умереть, — произнесла она, крутя в руках высохшую травинку. — Единый, кто стал двумя, будет принесен в жертву во имя создания нового порядка.

Я кивнул.

Если восемнадцатая луна и действительно является датой рождения Джона, то на поиски Единого у нас остается пять дней. Жизнь каждого из нас висит на волоске.

«Где он?»

«Или она».

Кто же это? И чем он занимается? Понимает ли, что случилось? А может, он вообще ни о чем не знает и крепко спит по ночам?

— Не волнуйся. Благодаря Джону, мы выиграли немного времени. Как-нибудь прорвемся! Классно, что Джон выручил нас! — храбрилась Лена.

— Ну да…

Почему-то я не мог изменить отношение к Джону Бриду. Стыдно, ведь Лена-то старается подружиться с Лив…

— Ты о чем? — сердито проворчала Лена.

— Ну, ты же слышала слова Мэкона. А вдруг он просто воспользовался моментом, чтобы украсть у тебя твой дар?

— По-моему, стоит дать ему шанс!

— Неужели? — тоже начиная злиться, осведомился я.

— Люди меняются, между прочим!

— А если мне не хочется ему помогать?

— Итан!

— Некоторые вещи не меняются, — возразил я. — Например, мир. Дождь падает сверху вниз, а не наоборот. Солнце встает на востоке и садится на западе. Такова жизнь! А вам, чародеям, сложно смириться с простой истиной!

— Наверно, мы страдаем от чрезмерного самоконтроля!

— Думаешь?

— Сложно не делать что-то, когда знаешь свои способности, — тихо проговорила Лена, и ее кудри начали поднимать вверх. — А мои родные вообще уникальны…

— Правда? — спросил я и поцеловал ее.

— Помолчи, — улыбнулась она, прижимаясь ко мне.

— Сложно удержаться от чего? — упорствовал я, покрывая поцелуями ее шею. — А как насчет этого? — шепнул я, опять добравшись до ее губ.

Она попыталась что-то сказать, но не смогла. Спустя минуту мой пульс стал слабеть. Мне было все равно, но внезапно раздался душераздирающий звук.

Время и пространство расступились, и перед нами материализовался Абрахам Равенвуд. Он беззаботно помахивал тростью и усмехался. Еще миг — небо, разорвавшееся пополам, вновь сомкнулось за его спиной.

На нем был темный костюм и цилиндр, в котором он напоминал Авраама Линкольна.

— Вы, молодые люди, беседовали о новом порядке или мне послышалось? — ехидно заметил он, снимая шляпу и стряхивая с нее несуществующие пылинки. — А меня, кстати, устраивает нынешнее положение дел. Мой малыш Джон наверняка согласится со мной, когда вернется в семью!

Я оцепенел. Неожиданно раздались чьи-то шаги. Я обернулся и увидел женщину в высоких ботинках на шнуровке.

— Не могу не согласиться, — заявила Сэрафина, появившаяся из каменной арки с другой стороны.

Ее черные волосы завивались совсем как у Лены. Несмотря на сорокаградусную жару, она нарядилась в длинное переливчатое платье. Но у меня сразу возникла ассоциация со смирительной рубашкой.

«Лена!»

Она не ответила, но я почувствовал, как бешено колотится ее сердце.

— Мир смертных погрузился в прекрасный хаос! Конец неминуем! — провозгласила Сэрафина. — Гениальный план у вас, ребятки!

Конечно, Сэрафина не упустила шанс, чтобы уколоть нас. Я вспомнил свои видения. Она спалила свой собственный дом, оставив Лену и своего мужа на верную погибель. Мне показалось, что от Сэрафины веет замогильным холодом. Но перед моим внутренним взором тут же встал образ прежней Сэрафины. Она отчаянно пыталась бороться с Тьмой внутри себя, но проиграла…

Я помог Лене встать, и ее прикосновение обожгло мою кожу.

«Лена, я с тобой».

«Знаю», — отрешенно откликнулась она.

— Моя неудавшаяся полутемная дочь! — воскликнула Сэрафина. — Хотела бы я сказать, что рада видеть тебя, но зачем мне врать? Я всегда говорю правду, провалиться мне на этом самом месте!

— Вот и проваливайся, мама, — произнесла Лена, побледнев и затаив дыхание. — Мы обе знаем, что ты лгунья!

— Моя дорогая! Живущий в стеклянном доме не должен бросать в других камни, — прищелкнула пальцами Сэрафина. — И не надо сверлить меня своим чудесным золотистым глазом!

Лена вздрогнула, и ветер стремительно усилился.

— Она не такая, как ты! — крикнул я. — В Лене есть и Свет, и Тьма!

— И во всех нас. — Сэрафина отмахнулась от меня, как от назойливого насекомого. — Разве ты еще не понял?

У меня по спине пробежал холодок.

— Отвечай за себя, милая, — опершись на трость, процедил Абрахам. — Душа древнего инкуба чернее адских углей!