Прекрасный мир будущего. Часть 1

Первым делом я проанализировала ситуацию на улице. Оставшиеся пакеты с тухлым мясом монстры сожрали за секунды, а после разорвали на части соревнующуюся парочку. Получается, монстры предпочитают незараженную белковую пищу, но могут поедать и друг друга. Это в точности подтвердило вчерашний эксперимент на нашей базе.

Поинтересовалась у заключённого, как пользоваться агрегатом, чтобы распилить решётку. В мозге Джин-Хо такой информации не оказалось, а воспользоваться методом «научного тыка» я опасалась: слишком опасно выглядела бензопила. После его пояснений я начала распиливать решётку в камере. Визг и грохот стояли такие, что, наверное, изменённые подтянулись сюда со всего района. Цепная пила работала быстро, так что, через двадцать минут мужчина вышел из клетки.

После выполнения «человеческого» долга я занялась распилом петель к двери в интересующую меня комнату. Через полчаса интенсивной работы дверь упала на пол. Я вся в бетонной пыли и с дрожащими руками зашла в оружейную комнату. Само помещение оказалось просторным, а оружие и боеприпасы держали за отдельной решёткой в углу. Это был закуток два на три метра, часть которого занимал стол с компьютером. Основное помещение заставлено стеллажами высотой до потолка. На них стояли запечатанные коробки и лежали различные предметы с бирками. Пока я выпиливала себе проход, бывший узник совести вскрывал коробки и что-то в них искал. Я уже начала задыхаться от выхлопа мотопилы, когда наконец-то пролезла в оружейный уголок. В этом отделении полиции никаких автоматов и карабинов, видимо, никогда и не держали.

В оружейном шкафу стояли два полицейских ружья с выдвижными прикладами. Позже я узнала, что это – гладкоствольное полуавтоматическое самозарядное ружьё, в подствольный трубчатый магазин которого заряжают патроны двенадцатого калибра. Взяла в руки один и примерилась к нему. Веса он небольшого – примерно четыре килограмма, в руках лежал удобно. Однозначно лучше арбалета. Заберу оба, а в поместье пусть Юки разбирается, что это за зверь такой мне достался. Патроны к нему прилагались трёх видов, и отличались друг от друга по весу. Пришлось ножом разрезать патроны, чтобы понять, какой вид мне подойдёт. Полупрозрачный патрон содержал в себе большую чёрную резиновую пулю. Такой мне точно не пригодится – разгонять демонстрантов мы не планируем. В другом патроне – тяжёлый металлический порошок. Не знаю, для чего в полиции используют данный вид боеприпаса, но мне он не нужен. В третьем виде патрона была смешана картечь двух разных размеров.

Потом Юки мне объяснила, что такой вид боеприпаса используется для ближнего боя. А разный размер картечи способствует её разлёту сразу после вылета из ствола. Сейчас альтернативы я всё равно не видела. Таких патронов насчитала тридцать коробок по двадцать пять штук в каждой. Положила их в свою спортивную сумку. Ещё взяла четыре упаковки по пятьдесят штук патронов, которые подходили к нашим пистолетам. Вес получился приличный. Тридцать килограмм в сумке и ещё два ружья на спине висят. Лёгкой прогулки обратно точно не получится, а надо торопиться – вечер уже. На полке лежали четыре цилиндрических гранаты весом грамм по сто пятьдесят. На боевые осколочные вроде они не похожи. Наверное, газовые, подумала я. Возьму для эксперимента. Надо понять, как изменённые переносят воздействие химическими веществами. Радиационное заражение им существовать не мешает – доказательство шумит и бродит за окном.

Когда я выходила из оружейки, в мою ногу впилась игла – тело резко выгнулось от электрического разряда. На некоторое время я потеряла контроль над Джин-Хо и наблюдала периферийным зрением, что виновником моих судорог оказался выпущенный на свободу мужчина. В руках он держал пистолет, от которого к моей ноге тянулись проводочки. После того, как бывший арестант убедился в том, что я полностью обездвижена, неторопливо убрал пистолет и принялся снимать с меня одежду. При этом, лапая своими руками все труднодоступные места моего беззащитного оголённого тела. Вроде, час назад он еле двигался, а сейчас суетится живчиком и всё посматривает себе промеж ног. Похоже, нашёл какие-то препараты и уже успел ими закинуться. Но лучевую болезнь этот допинг не вылечил, и его мужское достоинство осталось в своём плачевном состоянии. Постепенно ко мне вернулся контроль и управление мышцами. Прятаться в зазеркалье, когда я полностью не контролировала Джин-Хо, не решилась: вдруг я перемещусь, а тело девушки – нет. Сейчас попытаюсь выяснить, чем руководствовался этот тип, когда вырубил свою спасительницу.

– За что ты меня так? – спросила я, показывая всем видом, что мне плохо.

– Ты будешь моей последней сучкой в этой жизни. Трахнуть я тебя не могу, но заставлю танцевать на столе всю ночь, – сказал он, поигрывая электрошоковым полицейским приспособлением. Да, чужой ум – потёмки, но что-то расхотелось мне тратить на него время.

– Ты, вроде, хотел последний раз посмотреть на солнце? Так уже темнеет, поторопись, – сказала я, поднимаясь на ноги.