Прекрасный мир, где же ты

На днях я думала о политических правых (а кто из нас не думал) и о том, как вышло, что консерватизм (социальное течение) начал ассоциироваться с хищническим рыночным капитализмом. Связь не очевидна, по крайней мере для меня, ведь рынок ничего не сохраняет, но пожирает все существующие социальные практики и перерабатывает их в транзакции, лишая смысла и памяти. Что «консервативного» в этом процессе? Кроме того, мне кажется, что идея «консерватизма» ложна сама по себе, ведь ничего нельзя «законсервировать» как есть – я имею в виду, что время движется только в одном направлении. Идея настолько проста, что, впервые подумав об этом, я почувствовала себя блестящим умом, но потом задумалась: может, я идиотка? Как думаешь, дело я говорю? Мы ничего не можем законсервировать, особенно социальные отношения, не изменив их природу, не обрубив хотя бы часть их взаимосвязей со временем самым неестественным образом. Просто посмотри, что консерваторы делают с природой: их «сохранная» идея состоит в том, чтобы добывать, грабить и уничтожать «потому что мы всегда так делали», – но именно потому, что они так делали всегда, это уже не та земля, с которой они проделывали все это прежде. Подозреваю, ты думаешь, что мои мысли ужасно примитивны, а я, наверное, не диалектична. Но это просто мои теоретические размышления, которые мне хотелось записать, а тебе (желала ты того или нет) пришлось прочитать.

Сегодня я была в местном магазине, ходила купить чего-нибудь на обед, и вдруг меня накрыло странное чувство – внезапное осознание невероятности этой жизни. То есть я подумала о всех тех людях – а их большинство, – что живут в условиях, которые мы с тобой сочли бы абсолютной нищетой; они никогда даже не бывали в таких магазинах. И всё, всё это держится их трудом! Весь наш стиль жизни! Всевозможные сорта прохладительных напитков в пластиковых бутылках, и готовые обеды «только разогрей», и сладости – каждая в отдельной упаковке, и выпечка в магазине – вот она, кульминация всего труда в мире, всего сжигаемого топлива, добытого из земли, всей непосильной работы на кофейных и сахарных плантациях. Все ради этого! Ради такого круглосуточного магазина! При мысли об этом у меня закружилась голова. Реально замутило. Чувство было такое, словно я вдруг вспомнила, что участвую в телешоу, – и каждый день люди умирают, чтобы шоу продолжалось, их мучают до смерти жутчайшим образом, детей, женщин, а все для того, чтобы я смогла выбрать один из вариантов готового обеда, и каждый упакован во множество слоев одноразового пластика. Вот ради чего они умирают – вот он, великий эксперимент. Я думала, меня вырвет. Конечно, такое чувство невозможно носить в себе долго. Может, до конца дня мне все еще будет плохо, а может, даже до конца недели – и что? Обедать-то надо. И на случай, если ты за меня волнуешься, позволь тебя уверить, что обед я купила.

Еще немного о моей сельской жизни, и на этом я закончу. Дом абсурдно огромен, он словно внезапно обрастает новыми комнатами, которых я раньше не замечала. Еще здесь холодно, а местами и сыро. Я живу в двадцати минутах ходьбы от вышеупомянутого местного магазина, и такое чувство, будто я только и делаю, что хожу туда и обратно докупить то, о чем забыла в предыдущий поход. Это, наверное, воспитывает характер, и в следующий раз, когда мы увидимся, я буду во всех отношениях замечательной личностью. Дней десять назад я ходила на свидание – он работает на складе доставки и окатил меня презрением. Если не врать себе (а это мой принцип), наверное, я разучилась общаться с людьми. Боюсь представить, как я гримасничала, пытаясь изобразить человека, который регулярно коммуницирует с другими. Даже когда пишу это письмо, чувствую себя какой-то разобранной, диссоциативной. У Рильке есть стихотворение, которое заканчивается так: «Кто и теперь один, и без угла, / тот будет знать всегда одни скитанья; / тот будет каждой ночью, досветла, / писать кому-то длинные посланья, – / и проходить в аллеях, средь молчанья, / где буря много листьев намела»3. Лучшего описания моего нынешнего состояния и не придумать, за исключением того, что сейчас апрель и буря листьев не наметает. Прости за «длинное посланье». Надеюсь, ты приедешь повидаться. Люблю люблю люблю навсегда. Элис

3