Прелесть, какая дурочка

-Я уже выпила таблетки, те, что до еды.

-Что ж ты такая шустрая?- сердится доктор,- теперь понятно, надо кушать. А не занималась бы самодеятельностью и позвонила бы мне раньше, не пропал бы у тебя сегодняшний день.

Я извинилась и обещала повторить в ближайшее время. Десять минут истекли, можно садиться за праздничный ужин. На столе у меня аппетитное  блюдо вареной моркови, бобов, тушенной в воде капусты, и никакого хлеба. Медленно жую, считая до тридцати трех. Прерывает процесс телефонный звонок.

-Лизонька, ты уже пришла с работы?

-Да, мама.

-Приезжай к нам. Мы празднуем твой день рождения без тебя. Зоя запекла буженинку, тортик испекла…

-Мамочка, не надо, я сейчас слюной захлебнусь.

-Давай, мы тебя ждем.

-Я устала.

-Хочешь, мы все  завернем, и приедем к тебе.

-Не нужно. Ты же знаешь, что я больна и мне всего этого нельзя.

-Лиза,- вздыхает мама,- ты уже год лечишься, и мало того, что нет сдвигов в лучшую сторону, ты стала выглядеть только хуже.

-Мама, ты не понимаешь. Мне сейчас плохо потому, что наступил кризис болезни. Совсем скоро наступит улучшение.

-Ты уже говорила это два месяца назад, перед тем, как тебя скорая забрала с отравлением. Помнится, ты каких-то трав перепила.

-Зато тогда я наполовину очистилась, и если бы не вы и не те врачи, напичкавшие меня лекарствами (вот настоящая отрава!), сегодня я бы с вами уже торт ела.

-У тебя всегда мы виноваты,- переходит мама на личности.

-Мама, у меня день рождение! Можешь, хотя бы сегодня…

-Все. Прости, прости,- спохватывается мама, - просто скажи, как твоя спина. Все болит?

-Прости,  прости, а все о том же,- недоверчиво ворчу я.

-Ты же ее и собиралась вылечить, когда начинала лечиться, правда? Так причем же кишечник?

-Не делай вид,  что я тебе не говорила!- возмущаюсь я,- спина моя болит из-за кишечника, и об этом мне два разных доктора  сказали.

-Просто у тех докторов, к которым ты ходишь, во всем  виноваты глисты.

Я в этом только себя и виню, познакомила тебя с Люськой, а та присадила тебя на нетрадиционную медицину. Она лечится, и ничего, но то женщина крепкая, старой закалки. А ты у меня нежная барышня. Ой, боюсь, что  ты  серьезно заболеешь, и буду, виновата я.

-Мать,  кончай причитать, ты просто не знаешь, о чем говоришь - лениво отмахиваюсь я. - Спокойной ночи.

Через час в дверь позвонили. Открываю, и с неудовольствие  замечаю на пороге моего зятя, Геннадия.

-Собирайся скорее,- приказывает он,- там все собрались, без тебя за стол не садятся.

Приходится подчиниться. Я зятя побаиваюсь, и недолюбливаю. Кажется, он отвечает мне взаимностью. Вот сейчас, у него на  лице написано, как он «рад», что его отправили за именинницей. Не слишком, мягко сказать, рад. Дабы не злить Гену еще больше, почти резво направляюсь в ванную.

Там, впервые за три месяца, смотрю на себя в зеркало. Мама дорогая! Я же так на работу хожу!  Наверное, поэтому, хозяйка салона на днях спрашивала, не желаю ли я полечиться дома. Предлагала мне отпуск за свой счет любой длительности. Пока не вылечусь. Я отказалась. Сейчас мне больше, чем всегда нужны деньги. Наверное, я достала их всех своими болячками. И коллег и клиенток. Только об этом и разговоры. Но, ничего, мастер я хороший, поэтому постоянные посетители не разбежались, а вот новых не появилось. И теперь я понимаю. Сама бы не пошла к мастеру с неухоженными блондинистыми волосами и заросшими бровями. Нужно срочно покрасить корни, и сделать пару масок для волос. Но сейчас времени нет даже для того, чтобы их вымыть. Хотя, там же все свои. И они все знают, что я больна. Возьму-ка присыпку, жир сниму. Дожилась,- размышляю я, посыпая голову пудрой. Это выход для замученной мамаши, а не для гламурной девицы. Волосы, после этой процедуры, теряют шелковистость. Хоть не выглядят грязными, но похожи на солому. Раньше бы я себе такого не позволила. Но сейчас не до того. Выжить бы. Нужно лишь чуть-чуть привести себя в порядок, чтобы не напугать родственников. Я расчесываю волосы и затягиваю в хвост, гримирую зеленое лицо тональным кремом. Крашу ресницы, которые вот-вот отвалятся (они накладные, давно коррекцию не делала), губы мажу поярче, чтобы скрыть бледность. Кажется, все с макияжем. Нет, нужно накрасить стрелки, а то лицо не мое. Лак немного потрескался. Но времени перекрашивать, точно нет. Там Геннадий сидит, и постукивает от нетерпения пальцами по столу. В следующий раз покрою светлым лаком. А то привычка к яркому маникюру сохранилась, а времени для себя уже нет. Вернее, я постоянно только собой и занимаюсь, но уже не вижу смысла быть красавицей. Даже, если вылечусь, то замуж  не выйду. Нет больше сил на эти игры. Натягиваю сарафан, в котором ходила вчера на работу, и отправляюсь на свой День рождения.