Прелести лета

... И выплыли мы с ним лишь теперь, уже через месяц, поскандалив с женами. И - без Игорька!.. Его я незадолго до этого навещал. Сидит, ни на что не peaгируя, и, не отрываясь, смотрит в окно на свое пальто, повисшее, как назло, как бы в пределах досягаемости - над крышей дома напротив, возле каменного орла. И Вика, так радостно с ним начавшая жизнь, в растерянности была теперь: зудел непрерывно ей, чтобы она пригнала его пальто.

- Иди! У тебя получится. Оно на тебя клюнет - я знаю его!

Вика куксилась, обижалась, что ей такие дают странные задания, гонят на крышу, вместо того чтобы приласкать на дому. Еe вполне можно понять! Но и Игорька тоже: всю душу вложил в реставрацию пальто, и теперь, ясное дело, душа - там... И неужели это теперь она летит к нам, в его летучем пальто?.. Да! Хотя лишь любящему взгляду это открыто. Для всех - это лишь облачко, набухшее водой... Эх! Вспомнил, как мы бодро именовали нашу команду: и млат водяной (Никита), и уродливый скат (Игорь), и ужас морей-однозуб (это я)...

Никита, что-то злобно пробормотав, спрыгнул в каюту и выпрыгнул с ружьем.

- Разлетался тут! - и стал целиться. Все не мог простить обиду, нанесенную им самим. Своей химией (кстати, отвергнутой военными) набил-таки восемь патронов, надеясь реабилитироваться, и собирался теперь выстрелить, пролить летучую душу друга в виде осадков, доказать себе, что он не пустое место и что-то может... В душу друга стрелять?! Я стал выламывать у него берданку.

- Если он друг, конденсируется как миленький! Выпадет в осадок! хрипел Никитон.

Да - трудные испытания для дружбы придумал он. И вдруг - закапали слезы. Из облака.

-... Чего это он? - Никита пробормотал, хотя этого вроде и добивался. Мы стояли с ним мокрые, заплаканные слезами с небес. Что это? Что-то произошло с Игорем? Или он оплакивает нас? Душа растаяла в небе...

- Ну... на Карповку? - пробормотал я, тронув штурвал.

- Нет!! - весь напрягшись, завопил Никита. И добавил тихо: - Слишком дорого обходится эта Карповка... нам всем. Прямо плывем.

3

Мы молча шли к Литейному мосту, и вдруг Никита, оглянувшись, сбросил ход: ещe какая-то темная тучка в небе догоняла нас... Второе пришествие плачущего пальто? Нет - это двигалось гораздо быстрее, я бы сказал - наглей. Такой стиль прощупывался. "Тучка" по-наглому пикировала на нас. Ясно - это он, наш бомж-бизнесмен Коля-Толя, с которым мы уже столько маялись в наших малых реках и каналах, посланец из рыночного будущего, которое, как мы надеялись, оставили позади. Настигает. Летит верхом - на нашей, то есть лосиной ноге, которую Никита купил в Москве после провала диссертации, чтобы задобрить Ирку, но не задобрил, и которую мы вроде бы продали Коле-Толе, но денег он нам не дал, а потом перепродал ее нам, деньги взял, но ногу оставил себе. Запутались в этой рыночной экономике! Да и нога от всех этих перипетий сошла с ума и летает теперь по воздуху, облепленная лосиными мухами, и возит его! Такой у нас теперь друг вместо Игоря - за наши грехи. Черт какой-то, фактически, который потащит нас в ад. Совсем уже разладился наш мухолет, катает кого попало!

Коля-Толя хлопнул по корме босыми пятками (обувь свою тоже, видимо, пустил в оборот), небрежно отбросил "третью ногу", принадлежащую когда-то лосю, и мухи с этой ноги кинулись бешено общаться с мухами на катере. Зажжужали! Столько надо рассказать! Коля-Толя, наоборот, был ленив и спокоен - словно вышел зa сигаретами и тут же вернулся.

- Ну что? Меркнете? - произнес он, насмешливо посмотрев на нас.

Слово было столь неожиданным, что я сперва не узнал его, принял за иностранное, похоже - туркменское... лишь постепенно додул.

- Сияем! - ответил я.

- Вижу! - усмехнулся гость... Хозяин? Во всяком случае - он глянул на ногу, и она тут же встала перед ним по стойке "смирно".

- Вольно, - процедил он, и нога упала. Натренировал! Нашу ногу!

- Я вообще, как коммерческий директор, маршрут одобряю! - вдруг решил нас морально поддержать Коля-Толя (хотя непонятно, кто назначил его коммерческим директором?). - Места там толковые.

Знает, куда мы плывем? Мы сами пока этого не знаем.

- Так что... нормально, - успокоил он нас почти окончательно. - Надо только тут брата перехватить.

Мы вздрогнули. Про брата его мы слышали только ужасное.

- Где? - вымолвил я.

- Да тут неподалеку. В Крестах.