Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 3

– Хорошего ремня надо дать за "подвиги". – говорит другой мужчина. – Из-за него работу бросил.

– Ремня мне, никакого не нужно. – глухо, говорю. – Сегодня и так сам себя наказал на всю жизнь.

– Чей это такой философ жизни? – спрашивает мужчина, потерявший работу. – Где мальчик живёт?

Все вокруг меня молчат, словно в рот морской воды набрали. Даже пацаны со старого города молчат. Может быть, что они совсем не знают кто такой? Но всё равно они солидарны со мной.

Раз ничего не говорят обо мне. Возможно, что все пацаны ещё в шоке? Ведь из-за того, что они поспорили, чуть было не утонул. Поэтому боятся говорить, чтобы их вместе с родителями не привлекли к ответственности из-за меня.

– Оставьте его в покое. – говорит какой-то мужчина за моей спиной. – С ним всё в порядке. Это ни его надо наказывать, а городские власти, за то, что ржавая буровая вышка до сих пор здесь весит.

Постепенно взрослые расходятся. На морском берегу остаются только те, кто затеял этот глупый спор. Пацаны с обеих сторон старого и нового города подходят ко мне. Кто жмёт мне руку, а кто хлопает по плечу. Но все приветствуют меня за столь опасный подвиг.

За такой прыжок с высоты нефтяной вышки, которая стоит на нефтяной эстакаде. Большинство присутствующих сравнивают мой прыжок с прыжком человека из самолёта без парашюта.

Ведь меня могло запросто отнести ветром на бетонные сваи. Тогда уже точно мог разбиться насмерть.

Видимо, что всё-таки везучий человек, раз в разных опасных ситуациях остаюсь жив и здоров.

Пацаны старого города сдержали своё слово и отдали нам лодку, которую они проспорили за мой прыжок.

Друзья погрузили всё в лодку и предложили мне сесть в неё, но категорически отказался плыть на лодке. Сказал, что немного отдохну и пойду домой пешком.

С меня было вполне достаточно моря, воды которого так нахлебался, что больше видеть не хочу не моря, не саму морскую воду. Друзья ни стали настаивать и отправились морем к нашему Новому городку.

Только на прощанье сказал им, чтобы они моим родителям сказали, что остался в гостях у наших родственников в Избербаше до самого вечера.

Друзья уплыли на лодке. Отошёл подальше от нефтяной эстакады и забрался под перевёрнутый баркас, который уже давно выкинуло море во время сильного шторма.

Мальчишки и взрослые мужчины давно сняли с этого баркаса все, что можно было снять. Сейчас на баркасе остался один каркас без ничего. Но зато под баркасом большая тень.

Можно в этой тени хорошо отдохнуть, любому человеку, уставшему у моря. Прилёг под баркасом и вскоре уснул. Так сильно устал, что у меня уже не было никаких сил на движение.

Хотелось просто полежать. Но сон оказался сильнее меня. Проспал под баркасом до поздней ночи. Мне стало страшно, что меня будут обратно искать в море.

На этот раз отец сдержит своё слово и мне хорошо всыплют за все мои "подвиги". Как мне быть дальше, совсем не знал. Но бежать из дома тоже бесполезно.

Ведь мой отец не зря мне говорил, что куда бы человек не бежал, его ноги всё равно приведут обратно. Так как земля круглая и все дороги ведут к дому. Так какой же тут смысл бегать мне из своего дома?

Мне ничего не оставалось, как с повинной возвратиться к себе домой. Тогда мне меньше попадёт от отца. Даже самая горькая, правда, лучше, чем любая сладкая лож.

Надо покаяться перед своими родителями. Дать им слово, что больше никогда не буду совершать никаких "подвигов". Мне нужно было спешить.

Так как после того, как мой желудок освободился от морской воды и от пищи в нем, с того времени ничего не кушал.

Мои кишки и мой желудок играли голодный марш. У меня кружилась голова. В любой момент мог просто рухнуть на морской песок и больше никогда не встать.

До утра меня могли скушать шакалы или гиены. Правда, гиены здесь были огромная редкость. Может быть, одна семья на весь Дагестан? Зато шакалов, лисиц и волков тут в Дагестане было достаточно много.

Не далеко от города даже черные медведи жили. Но это уже совсем другая история, которую можно будет рассказать в свободное время. В ту ночь мне было ни до животного мира природы.

Сам готов был загрызть любого, чтобы только выжить с голоду. Как назло, по пути к моему дому не было ни одного растения, которое можно было мне употребить в пищу. За целый день, так сильно отощал, что у меня вообще не хватило силы дойти до двери нашей коммунальной квартиры. Рухнул буквально на пороге нашего подъезда и стал терять сознание.

Хорошо, что мой верный друг, немецкая овчарка, пёс Джульбарс, которому было всего несколько месяцев, почувствовал меня через дверь нашей коммунальной квартиры и начал так сильно лаять, что разбудил весь подъезд. На лай Джульбарса вышли соседи на площадку подъезда.

Вскоре вышел мой отец. Он поднял меня на руки и внёс в нашу коммунальную квартиру. Тут на пороге квартиры появилась моя мама. Меня отец отнёс в нашу комнату и положил в постель.

У меня был сильный жар. Мама дала мне попить абрикосовый компот. Мне стало немного лучше. После прыжка с нефтяной вышки на эстакаде, больше не совершал подобных "подвигов".