Прелестная северянка

– Я все помню, Зак. Не пытайся запугать меня. И я повторяю еще раз, что ты не единственный, кто пострадал в этой войне, Зак Маклейн.

Зак так близко подошел к девушке, что их тела коснулись друг друга. i

– Ты так думаешь?

Тесс волновала его близость, но она постаралась сохранить хладнокровие и решительно продолжала:

– Годы прошли с тех пор, как закончилась война. Не пора ли покончить с воспоминаниями о ней и начать нормальную жизнь?

От злости Зак даже протрезвел. Черт побери, какое право имеет эта женщина давать ему советы?! Будь она мужчиной, он просто избил бы ее. Или пристрелил, как бешеную собаку. Но она была женщиной, и, к сожалению, сейчас он сознавал это, как никогда прежде.

– Тебе очень просто рассуждать об этом, дорогая, – хрипло проговорил он. – А не хочешь ли ты рассказать мне, что тебе довелось пережить во время войны?

– Я потеряла отца. Он погиб в битве при Фредериксберге, – сказала Тесс, и голос ее задрожал, – но я ведь не упиваюсь жалостью к себе.

– Намекаешь на то, что я это делаю?

– Не намекаю, а прямо говорю тебе об этом, – возмутилась девушка, ткнув его пальцем в грудь для убедительности. – Ты настолько занят жалостью к себе, что ни о чем другом и думать не можешь. Не держи камень на душе, расскажи мне о своих проблемах, это поможет тебе.

Зак так и кипел от злости, но все-таки не мог не восхищаться ею. У этой маленькой Тесс Монтгомери присутствия духа больше, чем он себе представлял. Даже взрослые и сильные мужчины часто отступали перед неистовой яростью, которую чувствовали за его обманчиво-спокойной внешностью. Бросив бутылку на землю, Зак схватил концы шали и притянул Тесс к себе.

– А мне вот сегодня хочется поговорить с тобой совсем по-другому.

Тесс открыла рот то ли от изумления, то ли желая возразить ему, но не успела издать ни звука, потому что потерявший голову Зак прижал свои твердые жадные губы к ее губам. Он хотел ее. Все так просто и ясно. И в то же время все было совсем не так просто и ясно в том желании, которое нахлынуло на него. Оно заставляло его забыть годы обид и унижений, топило горечь в медовой сладости ее тела.

Зак почувствовал, как маленькие кулачки уперлись в его обнаженную грудь. Он ожидал, что Тесс начнет сопротивляться этому взрыву чисто физической страсти. Но она опять удивила его. Вместо того чтобы оттолкнуть его, она обвила руками его шею. Зак обнял девушку, крепко прижал к себе ее маленькое гибкое тело и снова поцеловал ее, на этот раз еще более страстно. Тесс застонала от наслаждения. Этот звук еще больше возбудил его. Он поспешил воспользоваться ее слабостью, его язык скользнул в ее рот, поглаживая, дразня, соблазняя. Наслаждение, сильное до боли, пронзило его, когда ее язык робко коснулся его языка.

Рука Зака нащупала ее полную грудь, которая, как в чашу, легла в его ладонь. Теплая, круглая, зрелая. Великолепная. Ее дыхание участилось, стало неровным, когда он потрогал ее напрягшийся сосок, еще и еще...

Вдруг Тесс вырвалась из его объятий. Она смотрела на него снизу вверх прозрачными, невидящими глазами. Нервно провела языком по губам, покрасневшим от его поцелуя.

Зак ожидал, что Тесс начнет возмущаться, сердиться или негодовать. Ему должно быть стыдно, что он так грубо воспользовался ее неопытностью. Но стыда он не испытывал, а чувствовал только сожаление. Он жалел о том, что эти прекрасные мгновения прошли и никогда больше не повторятся.

– Ты не должен был... – прошептала она. – Я не должна была...

Она отвернулась и, высоко подняв голову, медленно удалилась.

«Какая она нежная», – подумал Зак, глядя вслед Тесс. Она напоминала ему стеклянную нить, тонкую и хрупкую, которая, кажется, могла разбиться от одного только грубого слова или неловкого движения. Черт возьми! Он провел рукой по волосам. Что он натворил? О чем он только думал? Он едва не соблазнил женщину, которую поклялся ненавидеть всю жизнь.

На глаза ему попалась бутылка виски, валявшаяся у его ног, и Зак тихо выругался. Он не может винить виски за свои непростительные выходки. Хоть он и хотел напиться, чтобы поскорее уснуть, но почему-то не пьянел. Правда в том, что он не может, да и не хочет, оставить Тесс в покое. В последнее время он без конца думал о ней. Вспоминал ее серые глаза, которые блестели, как серебро, когда она смеялась. Вспоминал ее чарующий смех, ее упрямый подбородок с очаровательной ямочкой.

Наверное, ему пора наведаться в «Серебряные блестки». Ему необходим небольшой отдых, нужна разрядка. Эта Тесс Монтгомери может соблазнить и святого.

А уж его-то святым никто никогда не называл.

Глава 8

Всю следующую неделю ни Тесс, ни Зак не вспоминали о ночном поцелуе. Казалось, что они заключили негласное соглашение. Пока никто из них не вспоминал о случившемся, можно было делать вид, будто ничего и не произошло. Тесс часто украдкой поглядывала на Зака, но тот воздерживался от замечаний. Иногда она ловила на себе его внимательный взгляд, но тоже хранила молчание. «Трусы, какие же мы оба трусы», – с грустью думала она.