Прелестные наездницы

– У меня довольно много стихов там, наверху, – сказал Адриан. – Мне не хотелось бы приносить их сейчас, а то вдруг мой опекун вернется; но если бы мы могли удалиться куда-нибудь вдвоем, я бы вам их почитал.

– Мне было бы очень приятно, – сказала Кандида. – Это все равно что побыть немного дома, с папой.

– Довольно странно, что вы, девушка, любите поэзию, – продолжал Адриан. – Люси совершенно ею не интересуется, хотя и пытается ради меня понять ее.

– А Люси – это… – нерешительно проговорила Кандида.

– …это девушка, на которой я хочу жениться, – объяснил Адриан, возвращаясь к своему враждебному тону. – Полагаю, мой опекун говорил вам об этом.

– И вы действительно женитесь на ней? – спросила Кандида, пропуская мимо ушей замечание о лорде Манвилле.

– Он не позволит мне, – со злостью в голосе ответил Адриан. – Он прикидывается, будто дело все в том, что я слишком молод, и все такое прочее. Но на самом-то деле он считает, что она недостаточно знатного происхождения. Да и вообще, этому «сердцелому» брак как институт совершенно не нужен.

– Как вы его назвали? – с любопытством спросила Кандида.

Адриан, проявляя тактичность, изобразил стыд на лице.

– Мне не следовало этого говорить, – извиняющимся тоном ответил он. – Просто вырвалось. Это его прозвище. Все называют его «сердцеломом».

– Что, он разбил так много сердец? – невинным голосом осведомилась Кандида.

– Дюжинами можно считать, – с какой-то непонятной интонацией в голосе сказал Адриан. – Вы же видите, какая у него внешность. А так как он к тому же богат и имеет вес в обществе, женщины порхают вокруг него, как мотыльки вокруг зажженной лампы. Ну а потом, когда он, не собираясь жениться, устает от них, они, горько рыдая, уходят с разбитыми сердцами.

– Как трогательно! – воскликнула Кандида. – Я о нем такого и подумать не могла: он выглядит так внушительно и грозно.

– Я вообще-то тоже боюсь его, – доверительно сказал Адриан, – поэтому и не хочу его больше злить. Он уже и так достаточно раздражен. Пожалуйста, пообещайте мне, что ничего ему не скажете о моих стихах.

– Конечно-конечно, – кивнула Кандида. – Я даю вам слово и не нарушу его. Но почему вы не делаете того, чего хочет лорд Манвилл?

– Потому что я хочу жениться на Люси, – раздраженно ответил Адриан. – Я не хочу ехать в Лондон, не хочу иметь дела с глупыми светскими юнцами, у которых любимое занятие – охотиться на лис и на дичь, сломя голову скакать в ночных рубашках на лошадях или что-нибудь такое же бессмысленное.

– А вы не любите ездить верхом, – быстро спросила Кандида.

– Конечно, люблю, – ответил Адриан. – Но я не хочу заниматься этим посреди ночи или на спор и не хочу мучить своих лошадей, заставляя их прыгать через слишком высокие для них барьеры.

– Как это верно! – с энтузиазмом подхватила Кандида. – Когда мужчины используют животных просто для развлечений – это так же глупо и ужасно, как и жестокость женщин, подгоняющих лошадей шпорами.

– Я вижу, мы по многим вопросам сходимся, – сказал Адриан. – Вы поможете мне, правда?

– Вы имеете в виду ваши стихи? – уточнила Кандида. – Ну конечно, помогу, вы же знаете.

– Не только стихи, – пояснил Адриан. – Надо еще сделать так, чтобы мой опекун лучше понимал меня. Видите ли, вся проблема заключается в том, что он контролирует мои деньги, пока мне не исполнится двадцать пять лет, а это значит, что, если я не буду делать того, что он хочет, он может лишить меня содержания – оставить без единого фартинга.

– Я уверена, он не сделает этого, – сказала Кандида.

– Сделает, – мрачно отозвался Адриан. – Он уже грозил мне этим, если я женюсь на Люси.

– Но это же несправедливо! – с жаром вскричала Кандида, но тут же вспомнила, что ее задачей было попытаться предотвратить брак Адриана, не одобрявшийся его опекуном.

– Разумеется, несправедливо, – сказал Адриан. – Он знает, что держит меня в руках и что я ничего не могу поделать. Я не могу сделать Люси предложение, если у меня нет ни гроша, – на что мы будем жить? А она такая замечательная девушка… Если я не женюсь на ней… в университете есть десятки других парней, которые весьма охотно будут добиваться ее благосклонности.

– Вряд ли такое возможно, – прервала его Кандида.

– То есть… что вы имеете в виду? – удивился Адриан.

– А то, что если вы действительно дороги мисс Люси, – объяснила Кандида, – то она, конечно, никого другого не полюбит только потому, что вы вынуждены некоторое время подождать.

– Вы правда так думаете? – спросил Адриан.

– Я уверена в этом, – сказала Кандида. – Если любишь кого-то по-настоящему, то не имеет никакого значения, какие трудности стоят на пути или сколько надо ждать.

Адриан несколько секунд молчал, затем сказал тихим голосом:

– Люси выглядела не слишком радостной, когда я вернулся из Лондона, поговорив о женитьбе с опекуном. Думаю, она ожидала, что я сделаю ей предложение, а когда этого не произошло…

Его голос задрожал, и Кандида быстро сказала: