Прелестные наездницы

– Прошлой ночью мне приснилось, что она вернулась, – сказал он, – и мы все были очень счастливы. Бредовый, конечно, был сон, потому что Пегас стоял в гостиной и ел гвоздики из ваты.

Лорд Манвилл попытался улыбнуться, но ему это не удалось.

– Ну, мне пора ехать, – сказал он, вставая. – Я еще точно не знаю, куда поеду: я уже побывал практически везде.

В комнату вошел Бейтман. У него было такое выражение лица, что Адриан с удивлением уставился на него.

– Прошу прощения, милорд, – сказал он, и в его голосе чувствовалось возбуждение, – но молодой Джим – он работает на конюшнях – хочет поговорить с вашей светлостью.

– У него есть что мне сказать? – быстро спросил лорд Манвилл. – Скажите ему, чтобы он вошел, Бейтман.

Вошел низкорослый парень, нервно теребя свою кепку. Лорд Манвилл сел.

– Ну, Джим, – сказал он, – ты что-то нашел?

– По-моему, да, милорд, – ответил Джим. – Вчера вечером я ездил в гости к моей тетке в Кобблворт. Это где-то в четырех милях отсюда, как известно вашей светлости. Я подумал, что, прежде чем возвращаться, будет неплохо пропустить кружечку эля в «Лесорубе». Сижу я там, и входят два конюха. Тот парнишка, что помоложе, завел со мною разговор и спрашивает, будет ли кто-нибудь от нас участвовать в скачках на первенство графства в следующем месяце. Я сказала, что у вашей светлости есть несколько превосходных лошадей, а они и говорит:

«В наших конюшнях есть один конь, который любого обойдет в этих краях».

«Да врешь ты все», – говорю я.

«Нет, – отвечает он. – У нас есть один огромный черный жеребец. Роста в нем метр семьдесят с лишним. Он кого угодно обгонит и перепрыгнет через все, что перед ним ни поставь».

Я хотел его получше порасспросить, но тут конюх, который с ним был, позвал его, он тут же поставил свою кружку на стол, будто торопился куда, и вышел из трактира.

– Кто были эти люди? Откуда они приехали? – требовательно спросил лорд Манвилл, не в силах сдерживать свое нетерпение.

– Я как раз собирался сказать вашей светлости, – ответил Джим. – Я спросил хозяина трактира – я его знаю, сколько себя помню, – чьи это конюхи. Он ответил, что это парни Сторров, да еще и удивился, как я не узнал их ливреи.

– Граф Сторр!

Лорд Манвилл произнес эти слова с таким выражением на лице, что Адриан счел нужным тут же заметить:

– Возможно, это не Пегас, Сильванус! Не слишком рассчитывай на это. В конце концов, черных жеребцов много.

– Да, да, конечно, – сказал лорд Манвилл. – Спасибо, Джим. Если окажется, что этот черный жеребец – Пегас, уж я тебя не обижу. Ты ведь знаешь, что я обещал человеку, который первым мне принесет информацию, по которой я найду мисс Кандиду.

– Да, милорд, я знаю. Спасибо вам большое, милорд! Конюх, пятясь, вышел.

Лорд Манвилл повернулся к Адриану, и огонь, загоревшейся в его глазах, преобразил его.

– Вот она, должно быть, куда поехала – в замок Сторр. Но почему?

– Не питай слишком больших надежд, – посоветовал Адриан.

У него было чувство, что его опекун не выдержит, если эта последняя надежда окажется бесплодной.

– Я немедленно еду к графу Сторру, – заявил лорд Манвилл.

– Но не в семь же утра! – возразил Адриан.

– А, ну да, действительно рановато, – вынужден был признать лорд Манвилл, глядя на часы так, будто был уверен, что они идут неправильно.

– Надо подождать хотя бы до полудня, – твердо сказал Адриан. – Ты ведь не хочешь вызывать лишние пересуды.

– Хорошо, поеду туда к половине двенадцатого, – уступил лорд Манвилл. – Вели, чтобы подготовили мой экипаж, Адриан. Я пока пойду переоденусь.

Он вышел из столовой, и Адриан услышал, как он бежит по коридору – будто школьник в первые минуты каникул.

«Только бы все было так, как мы думаем, – мелькнула у него мысль, и, сам себе удивляясь, он произнес: – О боже! Пусть Кандида окажется там!»

Глава XII

Около половины одиннадцатого утра граф и графиня Сторр сидели в голубой гостиной своего замка. Граф, пожилой мужчина со следами былой красоты на лице, положив ноги на бархатный стул, читал вслух статью из «Монинг-пост». Наконец он отложил газету и сказал:

– Ты не слушаешь, Эмили.

– Да нет же, слушаю, – ответила его жена, подняв глаза от своего вышивания.

– Ну и о чем же я читал? – спросил лорд Сторр. Легко и весело – несмотря на седину – усмехнувшись, она ответила:

– Ну ладно, дорогой, ты меня поймал, как говаривала Элизабет. Я думала о Кандиде.

– В последнее время никто из нас ни о чем другом не думает, – сердито отозвался лорд Сторр.

– Она несчастна, Артур.

– Несчастна! – воскликнул лорд Сторр. – Почему? Мы ведь дали ей все, что она хочет, не так ли? Она раз десять отказывалась провести светский сезон в Лондоне, хотя ты ей даже сказала, что представишь ее королеве.

– Каждую ночь она горько плачет в свою подушку, – сказала леди Сторр, и голос ее дрогнул. – Миссис Данверс сказала мне об этом, и несколько раз я подходила к ее двери ночью и слушала. Ужасно слышать эти ее рыдания, но я не хочу вмешиваться, пока она не решится довериться мне. Может быть, когда она поживет с нами подольше, то расскажет нам, в чем дело.

– А в чем может быть дело? – проворчал граф.