Прелюдия

– Не может быть! – восклицаю я. Несмотря на то, что название ресторана держат в секрете, нет никаких сомнений, что наша еда окажется восхитительной. Несколько ресторанов, расположенных в этом здании, в настоящее время входят в десятку лучших ресторанов мира.

Мы поднимаемся на лифте, и я чувствую головокружение от волнения. Маsа. PerSe. Landmarc.

– О, боже мой, Джулиан! – я кричу, как ребёнок в кондитерской, когда мы останавливаемся на четвертом этаже. – Ты серьёзно? – стоя перед Masa, я удивлена, что не прыгаю вверх и вниз. – Не может быть! Я умирала от желания сходить сюда.

– Всё так, – прижимая меня к себе, мужчина целует меня в лоб. – Рад, что в твоём голосе слышится волнение.

– Я чертовски хочу туда. Не могу дождаться.

Джулиан шепчет:

– А я не могу дождаться, чтобы попробовать..., – но, не закончив свою мысль, он направляет меня внутрь ресторана.

Попробовать что?

Джулиан аккуратно приподнимает мою руку навстречу губам, оставляя нежный поцелуй на ладони. Не знаю, от предвкушения ли нашей трапезы или от простого поцелуя в ладонь, но моё сердцебиение отчего-то ускоряется.

Маsа.

Джулиан.

Маsа.

Джулиан.

Как я могу описать место, являющееся должно быть самым простым, но в то же время самым красивым японским рестораном, который я когда-либо видела? Он небольшой, всего восемь столиков и десять мест в баре. В стиле минимализма. Вместо того чтобы сесть за столик, Джулиан ведет меня к бару.

– Это Маса, – говорит Джулиан, указывая на дружелюбного и разговорчивого человека, который приветствует нас улыбкой. Мало того, что Маса в баре, но и через несколько минут я узнаю, что нас будет обслуживать сам мастер.

С удивлением я спрашиваю.

– Что-о?

Нежно сжимая мою руку, Джулиан произносит.

– Сегодня твой день рождения. Конечно же, я попросил самого Масулично обслужить нас. Ты удивлена?

– Ты серьёзно? Я лишь слышала об этом месте, но совершенно не ожидала, что попаду сюда на свой день рождения. И тем более, видеть его, – я указываю на Масу, – здесь, передо мной... это потрясающе.

С улыбкой от уха до уха, я сижу перед человеком, который был провозглашён Далай–ламой суши сообществом гурманов.

– Не только это сегодня случится впервые, – глядя мне в глаза, он слегка подмигивает, и внезапно я забываю о еде.

Образ Джулиана между моих ног убивает меня.

Перестань фантазировать, Лина. Сосредоточься на главном.

Приятного аппетита.

Ужин потрясающий. Ещё до того, как изысканные блюда касаются моих губ, я уже в раю. Смотреть на то, как Маса готовит нам ужин – словно наблюдать за художником в работе. Наша трапеза начинается с семи блюд, и это не суши. Мы едим Сябу-Сябу. Я почти испытываю оргазм, когда пробую говядину Оми с белыми трюфелями. Затем нам подают блюдо с морепродуктами. Джулиан добавляет.

– Ежедневно их привозят из Японии.

Приподнимая чашку саке, он говорит.

– С Днём Рождения, Лина.

Любимая мною злая ухмылка мерцает на его лице. Серьёзным тоном он произносит:

– Сегодня я больше не буду вести себя хорошо. Одну ночь.

– Одну ночь, Джулиан? – колеблясь, спрашиваю я, всё ещё не понимая, что он предлагает.

Он ставит свою фарфоровую чашку на стол, прежде чем сделать признание своим потрясающим голосом.

– Я хочу провести с тобой одну ночь. Хочу дать тебе всё; каждую частичку себя сегодня вечером. Я буду принадлежать тебе. А взамен я получу всю тебя.

Я смотрю на человека, которого так давно хочу: с моей стороны нет никаких колебаний. Он будет принадлежать мне. Уверенность витает в воздухе. Я отдам ему всю себя. Сжимая губы, я просто киваю.

Он приближается, его губы почти касаются моего уха, когда он признаётся:

– Мы насладимся ужином, выпьем много саке, а позже, я собираюсь раздеть тебя, поцеловать эти сочные губы, попробовать каждый дюйм твоего красивого тела, и, блять, я уже представляю насколько твоя киска будет тугой и сладкой. И когда я попробую её, ты влюбишься в это.

Я задыхаюсь.

Он тянется к моему ошеломленному лицу, разводит пальцами мои влажные губы, обводя их изгибы.

– Ты слышала каждое моё слово, и я не шучу. Я ждал слишком долго. Ешь, тебе понадобятся все твои силы для того, что я запланировал сегодняшним вечером, – Джулиан рычит, его глубокий голос низок от похоти.

О. Мой. Бог.

Я открываю рот, но не могу выговорить ни слова... вновь. Я изучаю глаза Джулиана, и нет сомнений: он серьёзен. Абсолютно серьёзно. Его глаза чернильно–голубые, и в них нет привычного оттенка серого. Передо мной предстают образы Джулиана, трахающего меня в разных позах. Догги–стайл. Наездница задом наперёд. Куни. На боку. Шестьдесят девять. Минет. Чертово воображение! Мурашки бегут по моей спине. Сердцебиение учащается, сердце начинает биться быстрее, чем это возможно, я взволнованна и напугана одновременно.

Мои глаза сосредоточены на суши передо мной, но всё, что я могу видеть – это себя, сидящую на баре с ногами на плечах Джулиана, пока его рот пожирает меня.