Прелюдия беды

Больше всего, сержанта поражало какое-то безразличие африканцев в сочетании с безумной яростью, причем путь от одного состояния до другого занимал несколько секунд. Обычный, мирный спокойный общинник мог взбеситься от неосторожно сказанного слова, броситься на тебя с ножом или серпом и только несколько пуль могли помочь тебе остаться в живых. Он смотрел на беженцев, одетых в какое-то рваньё, тощих, часто босоногих, не имеющих даже самодельных сандалий с подошвой из покрышки и думал: эти люди разрушили свою страну. Они начали разрушать ее сознательно, Сомали не была нужна ни США, ни СССР, они сами устроили в стране гражданскую войну. Они несколько лет воевали, а после того, как американцы пришли, чтобы помочь им – стали нападать на американцев и убивать их. Они грабили склады гуманитарной помощи и так предназначавшейся для них. Они убивали американцев, которые если чего и хотели, так это навести порядок и передать власть в стране местной администрации. Они слушали местных проповедников и вождей, говоривших, что американцы пришли сюда, чтобы грабить и порабощать их – Господи, было бы, что здесь грабить. И после того, как они добились своего, после того как американцы ушли – они продолжили грызню уже между собой, убивая, грабя, угоняя в рабство. И если вновь придут американцы, они снова объединятся против них и дети, играющие с палками – представляют себя воинами. Воинами – при том, что война нанесла этой стране и этому народу такой вред, примеров какого было мало в истории.

Что же это за люди…

Он машинально достал из холщовой сумки лепешку, отломил от нее и принялся жевать. Затем – кинул в рот кусочек вяленого мяса…

Кто-то толкнул его в бок.

Он обернулся. Один из торговцев, самый молодой – предлагал ему кусок курицы, поджаренной в земляной печи. Курица была тощая и жилистая как подметка – но это было свежее мясо…

Такое было редкостью в Африке, тем более с совершенно чужим человеком. Сержант поблагодарил соседа, приложив ладонь к сердцу и наклонив голову, потом достал еще одну лепешку, с припеченными маленькими кусочками мяса и зелени, разломил пополам и предложил торговцу. Тот не отказался…

Путь обещал быть долгим и друзья – нужны были каждому…

Торговец оказался словоохотливым, тем более что он знал суахили, универсальный язык Африки, нужный, если ты ведешь торговлю. По его словам – эта дорога относительно безопасна, потому что всем нужно что-то есть и во что-то одеваться. Кое-какое пропитание выращивают и в самом Сомали, в частности, неприхотливое сорго, идущее на кашу и на пиво из сорго. Такое пиво очень популярно, потому что никаких других спиртных напитков нет. Хотя нет, есть самогон из сахарного тростника. Немного ловят рыбаки, но немного, потому что хранить улов негде – нет электричества, в холодильниках, которые когда-то построили белые, теперь живут беженцы. А вот мясное животноводство – когда-то сомалийское мясо шло на экспорт в страны Залива – пришло в совершеннейший упадок. Барана, овцу или бычка – легко угнать, легко отнять и зарезать, чем все самозабвенно и занимались. И года в три мясного животноводства в Сомали не стало. Равно как и молочного – дети не знали, что такое молоко.

Что же касается всего остального, то торговля, какая-никакая, но есть. Хорошо идет примитивная, из ярких тканей одежда. Большим спросом пользуется обувь – причем спрос этот возрастает. Если раньше этот спрос частично удовлетворялся за счет сандалий с подошвой из автомобильной покрышки, то теперь не осталось ни покрышек, ни машин. Обувь в Африке всегда будет большой ценностью, потому что ее сложно сделать самостоятельно, намного сложнее, чем одежду. Спросом так же пользовались радиоприемники – телевидения больше не было, все телестанции сожгли и разграбили, осталось только радио. Наиболее популярным – как и во времена американского присутствия в стране – было Радио Могадишо.