Прелюдия к счастью

Александр замер, стоя спиной к девушке. Обернувшись, он увидел Тесс, протягивающую к нему руки. Александр почувствовал, что, как мотылек, притягивается пламенем свечи, так он, понимая, что это есть его судьба, не в силах больше противиться ей. Он сделал один шаг навстречу Тесс, потом другой.

Ветер взлохматил волосы Тесс, и один темно-рыжий завиток упал ей на бровь. Александр протянул руку, чтобы убрать его. Его пальцы скользнули по щеке Тесс и задержались там слишком долго. И прежде чем он успел подумать, прежде, чем успел опомниться, руки его уже обнимали Тесс. Он наклонился и поцеловал ее.

Вкус ее губ подействовал на Александра, как хорошее вино. Он почувствовал, что у него закружилась голова. Дремлющее в нем так долго желание, стало неистово биться, и Александр понял, что теряет самообладание. Он крепче прижал к себе девушку и раздвинул языком ее губы, на слаждаясь их неповторимым, сладковатым при вкусом.

Тесс прижалась к Александру, ее руки нежно скользили по его спине, вызывая во всем теле его приятную, волнующую дрожь. Александр оторвался, наконец, от губ девушки, и она тихо застонала. Но ее шелковистая кожа была еще большим искушением, и губы Александра скользнули к шее Тесс. Он почувствовал, что ее пульс бьется так же бешено, как и его собственный.

Охваченный водоворотом чувств, Александр не сразу почувствовал внезапное сопротивление девушки. Но ее руки продолжали настойчиво отталкивать его, и до опьяненного разума Александра дошел, наконец, смысл иступленного шепота Тесс.

— Перестаньте, Александр. Перестаньте!

Смущенный этим внезапным отказом, Александр взглянул на девушку и испугался выражения ее глаз и внезапной скованности ее тела. И когда Тесс отступила назад, руки его отпустили ее.

— Идет Леони, — задыхаясь, прошептала Тесс.

— Что? — Александр помотал головой, пытаясь вернуть в нее ясность.

— По тропинке сюда идет Леони и несет чай, — повторила Тесс.

— Черт бы побрал этот чай. — Александр потянулся было к Тесс снова, но она опять отступила назад, чтобы он не смог дотянуться. Она заулыбалась и приветливо помахала рукой приближающейся Леони, чувствуя себя, явно, более уверенно, чем Александр. Александр же отвернулся и тяжело опустился на скамью. Он нервно провел рукой по волосам, понимая, что потерял всякий контроль над собой. И осознавать ему это было горько.

Леони передала поднос Тесс и пошла назад, к дому. Тесс села на скамью, поставив поднос между собой и Александром. Взяв чайник, она принялась наливать чай, но слова Александра заставили ее прервать это занятие.

— Я думаю, что вам все-таки следует ехать с Генри и Жанеттой, — сказал он.

Тесс поставила чайник на поднос.

— Почему? — тихо спросила она. Александр смотрел в сторону, на заросшие розовые кусты.

— Разве нужно спрашивать после того, что произошло сейчас?

— Но я не хочу никуда ехать, — робко сказала Тесс.

— Если бы вы знали историю об Анне-Марии до конца, вы бы давно уже уехали.

— Я никуда не уеду.

— Черт возьми, Тесс. Я ведь сказал…

— Я помню, что вы мне сказали, — перебил Александра мягкий голос девушки. — Но это не имеет значения.

Александр почувствовал, что задыхается.

— Не имеет значения? Mon Dieu! Я убил свою жену!

Тесс не ответила, и он поспешил продолжить.

— С самого начала это была моя вина. Я хотел ребенка. Я знал, что она боится рожать, но меня это не волновало. Мы стали спать в разных комнатах… мы никогда раньше не спали в отдельных комнатах. Я старался понять ее, пытался быть терпеливым, но однажды ночью она закрыла от меня дверь, и я не выдержал больше. И выломал дверь…

Он повернулся к Тесс.

— Вы понимаете? Я взял ее силой.

Тесс почувствовала, что щеки ее запылали от столь интимных подробностей семейной жизни, но она-то знала, что значит взять силой, и она знала Александра. А еще она помнила, что рассказывала ей об Анне-Марии Жанетта.

— Мне кажется, — мягко начала Тесс, — что я все очень хорошо понимаю. — Я думаю, что раньше вы не были способны на такое. Просто вы оба потеряли головы, — она помолчала, отчаянно заливаясь краской, — в этот момент. И я держу пари, что она никогда не говорила вам — нет, а закрылась на ключ просто так. Я права?

— Это не имеет значения, — раздраженно заметил Александр. — Она забеременела, она страшно боялась этого и этого никогда и не случилось бы, если бы я хоть немного прислушивался бы к ее желаниям.

Голос Александра был наполнен ненавистью к самому себе, и сердце Тесс сжималось от жалости к нему.

— А почему она так боялась иметь ребенка? — спросила она чуть слышно.

Александр наклонился, положив руки на колени.

— Мы были женаты семь лет. Когда мы жили в Италии, у нее было два выкидыша, все это сопровождалось ужасной болью. Вскоре после того, как мы приехали сюда, Анна-Мария стала свидетелем очень тяжелых родов. Рожала одна служанка. Ребенок родился мертвым, умерла и мать. После этого Анна-Мария никогда даже не заводила разговора о детях. Она попросила меня перенести свои вещи в соседнюю спальню, что я и сделал. Это было за восемнадцать месяцев до ее смерти.