Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник)

Но Уочмен не пошел на мыс Кумби-рок. Вместо этого он подождал, пока мисс Децима не скрылась за дверью почты, после чего направился к тоннелю, из которого девушка пару минут назад вышла. Скоро зев тоннеля поглотил Уочмена, и он двинулся по его чернильному пространству, видя в кромешной тьме перед собой лишь яркое, искрившееся солнечными лучами пятно выхода. Выбравшись на простор, Уочмен огляделся, взяв на заметку дорогу, уходившую в Иллингтон, и узкую, взбиравшуюся на холм тропинку, которая, петляя среди валунов и куп деревьев, вела на ферму «Кэрри Эдж». Поднявшись по тропинке на холм, Уочмен остановился и, приставив к глазам ладонь, бросил взгляд в сторону пристани. Ему удалось, правда не без труда, разглядеть и мольберт, и полотно, и крохотную фигурку художника, ходившего из стороны в сторону перед подрамником. Он даже ухитрился рассмотреть на заднем плане черную точку, которая, судя по всему, являла собой голову Себастьяна Пэриша. Затем, сойдя с тропинки, он двинулся к глыбе известняка, сквозь которую был пробит тоннель, и прилег рядом на траву так, чтобы видеть вход в тоннель и слышать доносившиеся из его глубины глухие отзвуки шагов. Неожиданно ему показалось, что все звуки исчезли, и его захлестнула исходившая от земли мощная волна, поглотившая его собственное жалкое энергетическое поле. Уочмену представилось, что он полностью растворился в бескрайнем небесном просторе, в котором выводил свою песенку поднявшийся ввысь и казавшийся песчинкой жаворонок. Уочмен прикрыл глаза, и со стороны можно было подумать, что он заснул. И в самом деле, его лицо приобрело странное отсутствующее выражение, которое, как говорят, роднит сон со смертью. Но он не спал. Вновь обретя способность воспринимать действительность, он впитывал окружающие звуки, стремясь распознать среди них единственный, который его интересовал, – звук шагов. Наконец он услышал его: по тоннелю кто-то шел. Тогда Уочмен поднялся с места, переместился ближе к тропе и снова лег на траву. Глаза он так полностью и не открыл, но когда на холм поднялась Децима Мур, сразу же увидел ее стройный силуэт сквозь занавес ресниц. Уочмен лежал в траве рядом с тропой не двигаясь, так что Децима, проходя мимо, едва не наступила на него. Он ожидал услышать вскрик, но она хранила молчание.

– Привет, Децима, – сказал он, открывая глаза.

– Черт, вы меня напугали, – сказала она.

– И что же мне теперь делать? Вскочить на ноги и начать рассыпаться в извинениях?

– Не стоит так напрягаться. Лежите, как лежали. Как говорится, простите за беспокойство. И до свидания.

Она двинулась было по тропе дальше.

– Задержитесь на секунду, Децима, – попросил Уочмен.

Она заколебалась. Уочмен вытянул руку и поймал ее за лодыжку.

– Не делайте так больше, хорошо? – строго произнесла она. – Подобная сцена со стороны выглядит на редкость глупо. Кроме того, я не настроена флиртовать.

– Скажите, прошу вас, что задержитесь на секунду, и тогда я буду вести себя как примерный мальчик. Мне нужно сказать вам нечто серьезное.

– Я вам не верю.

– Ну пожалуйста! Даю слово, что скажу вам одну вещь первостепенной важности.

– Ладно. Уговорили, – согласилась Децима.

Уочмен выпустил из пальцев ее лодыжку и поднялся на ноги.

– Я вас слушаю, – сказала девушка.

– Сообщение займет минуту или две. Может, присядете и выкурите сигаретку? Или позволите мне некоторое время идти рядом с вами?

Она бросила взгляд на крохотные фигурки на пристани Кумби-рока, после чего снова посмотрела на него. Несомненно, девушка пребывала в некотором смущении, чувствовала себя не в своей тарелке, но и одновременно испытывала сильнейшее любопытство.

– Не тяните, говорите, что хотели. Здесь и сейчас, – сказала она.

– Отлично. Но, быть может, все-таки присядете? Если мы будем стоять в полный рост, то нас заметит всякий, кто направляется в Оттеркомби или покидает его, а я не хочу, чтобы меня перебивали. Заранее предупреждаю, что никакие низменные мотивы мною не руководят. Так что присаживайтесь.

Он опустился на бугорок рядом с кустиком дрока, и она, с минуту помедлив, присоединилась к нему.

– Вот сигареты. Закурите?

Не дожидаясь ответа, Люк прикурил для нее сигарету, сунул спичку в траву и повернулся к ней.

– Дело, которое я хочу с вами обсудить, связано с вашим левым движением.

У Децимы округлились глаза.

– Это вас удивляет? – осведомился Уочмен.

– До определенной степени, – ответила девушка. – Никак не могу взять в толк, почему вас вдруг заинтересовало ЛДК?

– Вообще-то оно меня мало занимает, – сказал Уочмен, – а вот что меня интересует по-настоящему – так это ваше участие в нем. О, не поймите меня неправильно. Просто я хочу прояснить пару проблем, непосредственно связанных с вами. Разумеется, вы можете не отвечать на мои вопросы, если вам не хочется.

Уочмен откашлялся и указал пальцем на Дециму.

– Теперь что касается собственно движения…