Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник)

– На Пэрише, – повторил полковник, закуривая. – Поскольку существует один пункт, который я считаю чрезвычайно важным. А именно: цианид купил не кто иной, как Пэриш. И если верить аптекарю Ноггинсу, все тот же Пэриш попросил его сделать раствор покрепче. И он же привез эту отраву в гостиницу. Старый Помрой сказал, что когда Пэриш передал ему флакон, последний был запечатан и залит воском. Уместен вопрос: можно ли вскрыть флакон, а потом снова залить его воском так, чтобы этого никто не заметил? Но если это возможно, зачем тогда тратить время на плошку, спрятанную в крысиной норе? Но предположим, что воск и печать на флаконе повреждены не были. И Пэриш передал Абелю флакон в целости и сохранности, а потом… отправился за ядом к крысиной норе. Зачем, спрашивается, ему такие сложности? А затем, чтобы отвести от себя подозрения. Ведь он всегда мог сказать: «Если бы я хотел воспользоваться этой дьявольской отравой, то, уж конечно, мне было бы удобнее отлить яд в другую емкость, когда флакон находился у меня в руках». Подумав об этом, я уже было решил, что напал на след, и еще раз прочитал записи, сделанные констеблем Оутсом непосредственно на месте происшествия, когда гости, основательно разогретые бренди, находились под воздействием сильнейших эмоций от смерти Уочмена, которую видели собственными глазами. В результате я выяснил, что на дегустации «Курвуазье» настоял Пэриш в компании с Уочменом. Кроме того, Пэриш одобрительными возгласами и аплодисментами приветствовал идею эксперимента со стрелками. И тогда я задался вопросом: уж не выстраивал ли тогда Пэриш нужную ему ситуацию, зная, что у него в кармане находится пузырек с роковой отравой? Возможно, он надеялся, что опьяневший от бренди Ледж промахнется, и тогда он, Пэриш, сможет осуществить свой план. Разумеется, дорогой Аллейн, что это были чистой воды спекуляции с моей стороны. Но потом я совершенно неожиданно узнал, что когда мисс Мур налила в стаканчик бренди, чтобы подкрепить силы Уочмена, все это время рядом со столиком, на котором стоял этот стаканчик, находился Пэриш – и никто другой. И при подобном раскладе один только Пэриш мог бросить яд в этот стаканчик. Кроме того, Пэриш знал, что если Ледж промахнется и поранит Уочмена, последний, увидев собственную кровь, обязательно почувствует себя плохо. Итак, Пэриш приложил руку к тому, чтобы опасный эксперимент со стрелками состоялся, а также все время находился рядом со столиком, на котором стоял стаканчик Уочмена.

Полковник Брэммингтон хлопнул ладонью по подлокотнику кресла и ткнул волосатым пальцем в Аллейна.