Прелюдия падшего Ангела

Видимо, я была так погружена в свои переживания, плюс музыка у меня играла довольно громко, что не расслышала стонов девушки из-за двери… которые сейчас я услышала довольно отчетливо. Так же воочию, увы, и увидела.

На огромном кожаном диване, стоящем в углу, лежали двое, точнее, Нуар лежал полностью обнаженный, и я смогла даже разглядеть его шикарное, поджарое тело с красивыми мышцами и в татуировках. А вот девушка на нём с тёмными длинными, распущенными волосами и роскошной фигурой крайне активно двигалась, при каждом движении издавая томные стоны, всхлипы…

Хоть я и не издала ни звука, я даже затаила испуганно дыхание, мужчина повернул ко мне голову. И посмотрел на меня пристальным, ледяным взглядом. А я успела разглядеть, что в глазах ничего, кроме равнодушия, сейчас нет… Будто он не сексом занимался, а просто лежал и смотрел в потолок.

Сделав так же молча, продолжая сдерживать дыхание, пару шагов назад, я уже пулей вылетела из офиса и, сбежав на первый этаж по главной лестнице, забежала в уборную, заперев за собой дверь.

Почему-то именно это зрелище: Нуаршан, занимающийся сексом с девушкой, расстроило меня больше, чем предательство мужа, знания о том, что он принимает наркотики, и что благодаря ему мы практически нищие…

Яркая картинка ещё раз промелькнула перед глазами, стоило мне только их закрыть, и я, всхлипнув, буквально стекла по двери на пол. Слезы беззвучно полились из глаз… А вид извивающейся красотки на Нуаре так и продолжал мелькать… Вызывая всё новые потоки горьких слёз.

Только минут через десять я смогла подняться. И, подойдя к зеркалу, оценить весь масштаб трагедии. Вся косметика потекла. Глаза красные, кроме того, что от недосыпа, так ещё и от слез. Лицо припухло…

Состроив недовольную мину, я сначала скинула футболку, чтобы её не забрызгать, а потом тщательно умылась. Достав косметику, начала приводить себя в порядок. До того, как приедут ребята, я должна уже отсюда выйти, и чтобы никто не заметил последствия от моих рыданий.

Нанося макияж, я всё думала — почему же именно вид Нуаршана с другой девушкой так сильно ранил меня. Ведь он для меня никто и никогда не будет кем-то. Я с этим уже более-менее смирилась. Нет, естественно, я поглядывала на него то и дело, наблюдала. Хотела его. Вожделение он всё также вызывал. Но вот нервничать так сильно и заикаться я перестала уже на третий день. Также я прекрасно понимала, что такой как он, если не имеет постоянную девушку, то имеет много разных девушек. Дьявольски красивый, богатый, в каждом его движении чувствовалась грация, чувственность… Про таких ещё говорят: «ходячий секс». Но когда я об этом думала абстрактно, словно на самом деле этого нет, это не вызывало никаких чувств. А увидев всё воочию… Меня словно подкосило.

Хотя, может, моя столь яркая реакция связана просто с тем, что так много всего навалилось: безденежье, муж, ссоры, склоки, его враньё, кража денег и постоянные, беспочвенные обвинения в мой адрес, да ещё и неделю назад Витя фактически изнасиловал меня. А тут ещё и это. Вот и стало это финальной, жирной точкой. Конец всем мечтам, потаённым надеждам и фантазиям. И я и расплакалась… Да, наверное, так и есть. Так что мне нужно успокоиться и как ни в чём не бывало продолжить работу. Нуаршан — мой начальник, он волен делать что угодно…

Через полчаса, когда глаза немного побелели, а припухлость с лица спала, я наконец-то вышла из уборной. И бодро, словно ничего не случилось, уселась за стойку ресепешена и, открыв телефон, стала листать новости, попутно размышляя о своем плачевном финансовом положении.

Но глаза начали просто нестерпимо болеть, словно в них насыпали песка, поэтому решив, что закрыть их и немного полежать, будет здравой мыслью, я положила руки на стойку и, умостив на них голову поудобнее… Забылась беспокойным сном.

И мне вновь приснился Нуар. Только в отличие от прошлого раза ласкал он не моё тело, а какой-то другой девушки, а я, не имея возможности даже двигаться, была вынуждена стоять и на всё это смотреть. Нестерпимая боль снова пронзила моё сердце… И в этот момент кто-то, ласково погладив меня по голове, произнес:

— Так вот ты где…

Спросонья ничего не поняв, с трудом подняла тяжелую голову и разлепила ресницы… ощутив, что у меня влажные щеки. Видимо, я снова плакала, только теперь умудрилась это сделать уже во сне.

Приподняв голову, я встретилась взглядом с бирюзово-серебряными глазами, в которых не было холода.

— Что с тобой, Мила? — участливо произнес он, и от этого мне снова захотелось расплакаться. Прикусив губу, чтобы привести себя в чувство, я, проигнорировав его вопрос, прошептала, при этом отведя взор:

— Извините, что… вошла. Дверь была открыта. Я не слышала… И я больше не буду приходить так рано.

— Забудь, — отмахнулся он, словно ничего не случилось. — Почему ты сегодня так рано, что-то случилось?

Ну почему… Зачем этот мужчина так участлив сейчас ко мне?! Мне было бы намного проще всё перенести, если бы он вёл себя грубо, отругал, что я ворвалась к нему в кабинет… Высказал как-то недовольство. Или просто игнорировал меня.