Прелюдия падшего Ангела

Поскольку ехать в другой город нам сегодня было не надо, все ребята опять собрались в номере, только теперь Эладара, и снова мы сидели до утра, пили и веселились… Ведь ничто не предвещало чего-то экстраординарного или уж тем более плохого…

Но жизнь всегда вносит свои коррективы, в любые планы.

Вот и у нас получилось точно так же. Когда уже после второго выступления в Лас-Вегасе Кейран выходил из гримерки, на его телефон поступил звонок. Сначала он недовольно выругался, а, увидев, кто звонит, сильно напрягся.

А от взгляда, который он бросил на Нику, занервничала и она.

Взяв её за руку, он утащил её куда-то по коридору, а мужчины, которые выходили следом, лишь нахмурились и пожали плечами. И стали возвращаться обратно в гримерку, позвав и меня с собой, чтобы не стоять в коридоре.

Время в ожидании и тягостном молчании тянулось бесконечно. Весь запал после выступления у мужчин выветрился, и они кидали друг на друга хмурые взгляды.

Когда же Кейран заглянул в гримерку, он был не то что расстроен. Нет, скорее, наоборот, вид у него был немного взволнованный и воодушевленный. Позвав Нуара, он тут же вышел, и мы с Элом и Тиром остались втроем. И обстановка стала ещё более гнетущая.

А ещё минут через десять заглянула Ника и грустно нам всем улыбнулась. В её взгляде читалось извинение. Помахав рукой на прощание, она прошептала: «Это ещё не конец. Извините нас». И направилась к выходу.

Обнявшись с Нуаршаном, который открыл дверь, чтобы зайти к нам, она поцеловала его в щеку и что-то прошептала на ухо, и он подбадривающе ей улыбнулся и ответил тоже шепотом. Я смогла лишь разобрать слово, хотя, вероятно, это было имя — «Кайра»… И всё, девушка с Кейраном ушли.

Нуар же, сев на стул напротив зеркал лицом к нам, потер глаза, а потом произнес:

— У сестры Кея изменения в состоянии в лучшую сторону, новое лечение дает результаты. Но это значит, что он обязан вернуться, и когда он снова сможет выступать — неизвестно. Его работа… ну вы в курсе, — он почему-то бросил мимолетный взгляд на меня. — Так что турне наше прерывается…

Ребята сидели обескураженные, не зная, что и сказать. Было видно, что они рады за друга, у которого, видимо, начала поправляться сестра, но также нельзя было отрицать и того, что они расстроены. Сильно. Отчаяние сквозило во взглядах. Их плечи поникли…

Дождавшись, когда до всех дойдет информация, и она немного уляжется, Нуаршан продолжил:

— Говорить сейчас, заранее, ни о чем не буду. Попрошу лишь всех не разъезжаться. Мне нужно немного кое о чем подумать, решить окончательно… И, думаю, что в… — Нуар поднял взгляд к потолку. — В среду я вас всех жду в студии, подъезжайте к полудню. К этому моменту я смогу полностью всё решить и сформулировать. Договорились?

— Значит ли это, что ты всё-таки решил выступать без Кея? — Тир не мог скрыть радости.

— Давайте подождем до среды. Пока я ещё ничего не решил.

— Но ты ведь об этом думаешь? — Эл тоже смог отринуть печаль, взгляд его загорелся в предвкушении.

— Не буду отрицать очевидного, — Нуаршан кивнул. — Я за эти дни понял, что без репетиций, выступлений… я уже не вижу себя. Мне снова стало интересно жить. Но дайте мне время, и в среду мы уже обсудим ситуацию более конкретно…

Мужчина потер виски, а затем взлохматил гриву белоснежных волос.

— Эл и Тир, вам пока задания такие. Автобус сдайте обратно. Он нам пока точно не понадобится. И подумайте о том, кого бы нам взять басистом. Вы сейчас больше разбираетесь в той тусовке, может, видели подходящего кандидата. Если нет, сгоняйте на Эна… прошвырнитесь по клубам, поспрашивайте, послушайте, присмотритесь. Возможно, и повезет.

Ребята, дослушав, утвердительно кивнули. И Нуар посмотрел на меня:

— Мила. Насчет тебя. С утра позвони во все клубы, скажи, что выступления отменяются. Все деньги, уплаченные в аванс, пускай оставляют себе, плюс накинь им сверху компенсацию в пределах разумного, чтобы в дальнейшем они не отказали нам. Перечислишь со счета. Если хватать там не будет, позвони мне, я пополню его. И ещё, ты тоже свободна…

— Навсегда? — почему-то спросила я. Страх расставания с ним и другими ребятами, видимо, был слишком силен.

А мужчина громко и искренне расхохотался:

— Крошка, тебе ещё придется хорошенько поработать. Так что даже не надейся.

И все, находящиеся сейчас в комнате, дружно выдохнули. На этом наше мини-собрание было окончено.

Я быстро собрала вещи, мужчины помогли мне их загрузить в автобус, и мы поехали в отель. Сегодня мы не стали ничего праздновать, а сразу разошлись по своим номерам.

А ранним утром Тир с Элом уехали на своем «суперкомфортабельном транспорте», как они гордо его называли, в Лос-Анджелес. Мы же с Нуаром вернулись на самолете.

Он практически всю дорогу молчал, снова о чем-то напряженно думая, задал только пару вопросов, уже когда подвозил домой на машине. Интересовался, со всеми ли владельцами или менеджерами клубов я разговаривала, и, получив утвердительный ответ, уточнил, хватило ли мне денег, и все ли остались довольны, я снова дала ему утвердительный ответ.