Премьер. Проект 2017 – миф или реальность?

Это касалось и четкого разграничения функций партийных и государственных органов. Вопрос о разграничении функций между партией и государством не раз ставился на различных этапах развития нашего общества. Но логика командно-административной системы диктовала сохранение и закрепление такой практики. Ко времени же проведения партконференции в стране уже была сформирована позиция по новым методам управления народным хозяйством, основанная на принципах экономической демократии.

Что касается партии, то после партийной конференции на всех уровнях, начиная с ЦК КПСС, произошел пересмотр ее функций и, соответственно, структуры всех партийных органов. Ликвидировались отраслевые отделы, существенно сократилось принятие совместных решений ЦК и Совмина, более четко происходило разграничение функций.

Правительство страны, а затем и парламент все больше приобретали независимость в своих действиях и самостоятельность в принятии решений.

Заслуга XIX партконференции не только в том, что она четко высказала свою позицию по этому и другим принципиальным вопросам жизни страны, но и наметила конкретные действия по их реализации.

Я, по-видимому, не ошибусь, если скажу, что, не будь этой конференции, не было бы и выборов в Верховный Совет СССР в 1989 году на совершенно новых принципах. Не было бы и многих нынешних лидеров государства, которые взяли старт в том, уже далеком начале 1989 года. Именно партия открыла шлюз для начала создания новой структуры государственной власти, добровольно уступая свое место, которое она занимала десятки лет.

Вторым этапом преобразования функций партии был март 1990 года, когда Третий съезд народных депутатов принял решение об отмене шестой статьи Конституции СССР.

Если на XIX партийной конференции предложения преобразований, реформирования партии и политической системы государства шли от руководства страны, т. е. имели «верхушечный характер», то к моменту отмены шестой статьи Конституции за это выступали большие массы коммунистов. Это говорит о том, что они осознали необходимость изменений и настоятельно требовали реформирования своей партии.

Хочу напомнить, что на этом Съезде, кроме введения должности Президента страны, были учреждены два государственных органа – Президентский совет и Совет Федерации. В Президентский совет входил по должности Председатель Совета Министров СССР.

Президентский совет, этот толком не созревший восьмимесячный плод перестройки государственной власти, практически взял на себя функции, которые раньше осуществляло Политбюро ЦК. Естественно, что Политбюро с этого времени фактически перестало функционировать.

Верховный Совет СССР, образованный летом 1989 года, в своей структуре во многом повторил отраслевые отделы ЦК КПСС, которые, как я уже говорил, в соответствии с решением XIX партийной конференции были ликвидированы в аппарате ЦК.

Я, как бывший глава Правительства страны, свидетельствую, что с этого времени Совет Министров СССР в своей практической деятельности взаимодействовал с Верховным Советом СССР и Президентским советом, а не с ЦК КПСС.

Все основные вопросы внутренней и внешней политики, принципиальные экономические вопросы рассматривались в Президентском совете или на совместных заседаниях с Советом Федерации:

– в апреле – мае 1990 года на советах в течение трех дней обсуждался представленный Правительством проект перехода народного хозяйства на рыночные отношения. Именно объединенные советы после обсуждения поручили Председателю Совета Министров СССР доложить этот вопрос Верховному Совету страны;

– ход разработки плана развития народного хозяйства на 1991 год, принципов формирования бюджетов Союза и республик, основы налоговой политики и т. д.

Обсуждались здесь и конкретные экономические проблемы, стоящие перед страной: конверсия военного производства, проблемы жилья и другие подобные вопросы.

О рассмотрении государственных вопросов на сессиях Верховного Совета СССР, в его комитетах и комиссиях мне нет необходимости говорить подробно, так как все это транслировалось по телевидению и освещалось в средствах массовой информации.

Я хочу лишь напомнить некоторые эпизоды: утверждение членов Правительства, рассмотрение планов экономического развития страны, ход выполнения их, развитие отдельных отраслей народного хозяйства и т. д. Все это раньше делалось в аппарате, Секретариате и Политбюро, на Пленумах ЦК.

Перелом произошел. И если по инерции некоторые вопросы государственного характера, в том числе не имеющие принципиального значения, еще решались в стенах ЦК, то я это объясняю как инертность и неорганизованность в отработке четкой системы взаимодействия государственной и партийной сфер. Во многом это объясняется и неорганизованностью бывшего Генерального секретаря ЦК.

Например, Совет Министров СССР после марта перестал направлять в ЦК предложения по назначению высших должностных лиц, и в то же время на каком-то этапе была полная неразбериха в этом вопросе между Президентом и Верховным Советом.