Премьера без репетиций

– Вернется. – Бандит резко повернулся. Пес снова вскочил с крыльца и грозно зарычал. – А она что уехала? – Он старался говорить спокойно, чтобы этот лесной увалень ни о чем не догадался.

– Куда ехать? В деревню побегла по своим делам…

Филипп ничего не заметил.

– Давно?

– Да недавно…

– Ну, тогда действительно прощай.

Кравец не торопясь зашагал к калитке. Потом так же неторопливо пошел к лесу, в сторону болот. Но лишь дом лесника скрылся в кустарнике, он резко изменил направление и понесся, ломая с треском ветки.

Быстрей, быстрей к деревне. Если вышла недавно, он еще может перехватить. Не ошибся! Связан лайдак с красными, связан! Проницательный пан пулковник не понял. А он, Кравец, раскусил сразу!

Наконец он выбежал на тропинку почти у самой деревни. Оглянулся. Никого не было. Если обогнал – сама натолкнется. Если она прошла быстрее…

Кравец взошел на пригорок. Не успел! Внизу лежала деревня, и совсем близко от первых дворов двигалась по дороге девичья фигура.

Так: куда пойдет? Если сейчас свернет к церкви, его расчеты правильные. Пойдет, не сворачивая, низом, прямиком к домам – напрасно торопился.

Василина свернула к церкви…

Все! Ключ попадет к чекистам. Что он означает? А может, в нем передана информация? Какая? Скорее всего, болотной эпопее пришел конец. Как и группе. Красные скоро буду в Мокром Бору – грузовики у них на ходу. Значит, ему туда не успеть… Ничего, Барковский вывернется. Он еще должен обеспечить его, Кравца, будущее.

А теперь… Теперь надо наказать зрадца.[30]

Кравец осмотрел карабин. Прислонясь к раскидистой иве, он ждал. Василина шла домой. Она мурлыкала что-то веселое и задорное. «Ишь ты, как брат», – зло усмехнулся Кравец и приладил карабин к высохшему сучку. Вытер ладони о брюки, чтобы цевье не скользило.

Девушка вышла из-за молодых деревцев. Она вертела в руках тоненькую веточку и в такт песенке качала головой.

Кравец повел стволом. Он увидел нежные завитки на смуглой, красивой шее сквозь щель прицела. Взял чуть повыше, где в русых волосах начинался пробор, скользнул глазом по стройным девичьим ногам. Снова прицелился и нажал курок…

7.32. Мокрый Бор

Серое утро с трудом отодвигало тьму, осторожно ступая на стылую, сырую траву. Еще не заморозки, но уже кажется, что холода затаились в той близкой рощице.

Юхиму хотелось спать. Но заснешь тут, когда он последний остался. Вон мужики как дрыхнут. Поначалу боязно было – шутка ли, паныча взяли! Летом подумал бы о таком – перекрестился – не дай бог, узнает кто.

Молодец все же новый староста, то бишь председатель сельсовета. Ведь поначалу мужики даром что не переругались. Охранять надо, а в одиночку страшновато. Вдруг и пан рядом?! Спорили, спорили, пока староста, председатель то есть, не решил: пятерым вместе сидеть!

Правда, и потом долго не расходились, вспоминали, как скрутили этого волчонка. Поболтали, а потом по одному потянулись по избам. Тут-то страхи и начались. В темноте они росли, везде «дух болот» со своими головорезами чудился. Да ничего. Развели костерок. У огня и не зябко, и страхи сгорают. Под утро и вовсе успокоились. Мужики носом клевать стали. Он-то продержался, не впервой. Потом на печи отоспится.

Над трубами уже потянулись легкие дымки. Сразу видно, у кого хозяйка расторопная. Над его, Юхимовой, хатой дымок кучерявится чуть ли не раньше всех. Чем это его сегодня жена порадует после холодной ночки? Эх, хорошо бы драников догадалась… Ничего, скоро прибудут с заставы, паныча заберут, тогда и узнаем…

Юхим взял еще несколько толстых веток, подбросил в огонь и поглядел в другую сторону, туда, где в низинке темнел лес.

По тропинке двигались трое…

Шли спокойно, прямо по улице, ведущей к сараю. Юхим не испугался, уж слишком обыденными они были, эти трое в поношенной милицейской форме. Тот, что повыше и покрепче, споткнулся на дороге и незло ругнулся. Юхим насторожился. Быстро разбудил своих товарищей. Когда те трое подошли поближе, стало видно, что на поясах у них кобуры, у одного на плече болтался карабин.

– Здравствуйте, товарищи, – поздоровался, подходя к сараю, тот, что повыше, начальник, судя по всему. – Кто тут у вас старший?

– За старшего у нас староста, председатель то есть… Он в том дому живет… – показал Юхим.

Он не знал, что делать. Вроде власть слушаться надо. А с другой стороны, откуда здесь взялись милиционеры? Поехали ведь на заставу?

– Понятно, понятно, – по-доброму усмехнулся начальник. – Я спрашиваю, здесь вы пленного сторожите?

– Да вроде как и мы, – осторожно ответил Юхим.

– А вот мы из милиции. Нам с заставы позвонили. Они записку вашего председателя получили. Приказано в город доставить. А вам благодарность за бдительность и находчивость. Ключи, я думаю, у вас? Давайте, время дорого.

– Да вроде как у нас, – протянул Юхим. Ключи ему отдавать не хотелось. Если из милиции эти трое, почему форма на них так сидит, словно с чужого плеча? И потом не пешком же они собираются вести паныча?

Юхим медленно задрал полу залатанного зипуна, словно вспоминая, куда он мог сунуть ключ.

Милиционер, стоявший сзади начальника, снял с плеча карабин.