Преображение миллионера

Когда Найл отнял руку, она закусила губу, чтобы не начать молить его о продолжении. Хлоя приоткрыла губы, чтобы попросить, но слова умерли сладкой смертью у нее на языке, потому что он наклонил голову и поймал ее сосок жарким, влажным ртом.

Ох, черт. Ох. Черт.

«Ох-черт-черт-черт».

Его язык кружил вокруг ее соска через бюстгальтер, сильно всасывая его между губ. Сильнее, сильнее, сильнее. Хлоя поднялась на носочки, издав тихий стон. Ее руки сжались в кулаки, желая коснуться его, обхватить его голову и притянуть ее еще ближе.

Или не дать себе упасть, когда сосок царапнули его зубы, вызывая у нее глубокий, голодный стон.

– Найл, – прошептала она.

«Chopsticks» заиграла громко, почти до боли звонко в плотной тишине, разрываемой лишь ее вздохами и стонами.

Хлоя моргнула. Нахмурилась. Ее телефон. Как ее телефон оказался здесь?

Найл выпрямился, и утрата его рта завибрировала в ней несогласованным аккордом.

Отпустив ее запястья, мужчина достал ее телефон из карманов своих брюк. Но вместо того, чтобы дать его ей, он глянул на экран. Голод улетучился из его выражения, а на его место пришел запрещающий холод.

– Это Беннет, – сообщил он ровно. – Вот почему я пришел. Твой телефон звонил.

Ее сердце вспыхнуло и упало. Беннет? Звонит ей? Она забила его номер себе много месяцев назад, в надежде, что однажды у него появится причина позвонить ей. Она никогда... Хлоя сглотнула.

Найл провел пальцем по экрану, и звонок резко прервался.

– Что? – прошептала она, когда он засунул телефон обратно в карман.

– Ты же мокрая, Хлоя, не так ли? – спросил он, его акцент усилился. Его взгляд упал на твердые бусинки ее сосков, ясно видных сквозь ее бюстгальтер. – И это я тебя сделал такой. И черт меня побери, если он словит выгоду от того, чему я послужил причиной. От того, что принадлежит мне.

В дверь постучались, и на пороге появилась Линдси.

– Я принесла туфли... – ее голос затих, а в лицо бросилась краска. – Ох, извините. Я не знала...

– Ничего страшного, – резко ответил Найл. – Я уже ухожу. У вас есть мой номер. Пожалуйста, позвоните, когда будете закругляться.

И, не сказав ничего на прощание, Найл прошел к выходу мимо пялящейся продавщицы.

Оставив Хлою одну. Терзаться в одиночестве.

Как он делал и раньше.

Девушка отвернулась и увидела в зеркале свою боль – и смятение. И почему она удивилась? Этот мужчина был просто великолепен и невероятно заводил ее, но она не могла доверять ему, он ей это доказал. С лихвой.

Но Беннет... Беннет был надежным, вежливым, успешным, и ему по работе не приходилось частенько светиться в прессе с разными женщинами. Не говоря уже о том, что Беннет живет в этой же стране.

Одни плюсы. 

Глава 8

Найл вышел из задней двери автомобиля и уставился на здание, где жила Хлоя. Черт, у него появилась привычка появляться у нее без приглашения.

И, как и вчерашним утром, она не будет довольна. Учитывая, как он закончил их совместное времяпрепровождение. Найл вернулся в магазин, когда она закончила с покупками, и отвез ее домой. А затем направился прямиком в отель, где продолжил быть полным идиотом.

Салон красоты, модный бутик были наиболее извращенными формами мазохизма. И, поскольку это он водил Хлою по всем этим местам, пусть и по просьбе Морган, именно он здесь мог считаться больным ублюдком.

Когда она поднялась из кресла стилиста и после вышла из примерочной в магазине, он потерял дар речи – и разозлился. Девушка была чертовски прекрасна. Ходячий дышащий оргазм для глаз.

Найл всегда замечал ее красоту. Была ли она яркой и броской, как у женщин, с которыми он обычно спал? Нет, но ее мог заметить любой, кто посмотрел бы на Хлою. Ее прекрасные изумрудные выразительные глаза, которые светились, словно новогодние гирлянды от радости и темнели как непроходимые чащи от боли. Высокие скулы, сделать которые у хирургов стоило другим женщинам целое состояние. Рот – о боги – этот рот. Нежный, широкий, полный и так греховно изогнутый, что один взгляд на него мог возбудить мужчину до боли в яйцах. И ее тело.

Его пальцы сжались вокруг телефона, который он забыл ей отдать. Хлоя родилась на несколько столетий позже, чтобы ее роскошную, манящую фигуру могли оценить по достоинству. Ибо живи она в период Ренессанса – Боттичелли и Караваджо умоляли бы запечатлеть ее совершенное тело и обессмертить ее чувственность и красоту.

Сейчас же, благодаря стилисту и модному консультанту, эта красота больше не скрывалась под ужасными неприглядными прическами и старомодными тряпками. Вчера она напомнила богатых, материалистичных, голодных женщин, хотевших его только ради его банковской карты, связей в шоу-бизнесе и оргазмов, которые он способен был подарить.