Преображения еврея

Война в древности часто была священным делом, религиозным занятием. «С нами Бог» - слова на кинжале гитлеровского эсэсовца, которые звучали и в речах русского полководца Суворова и Жанны д’Арк, - они катились к нам из библейских времён. Но одно дело язычники, другое - народ Единого Бога. С ним в битве заодно не какой-нибудь этрусский Марис или греческий  Арес или даже грозный Ашшур ассирийцев, а Всемогущий Бог всей Вселенной. Меч древнего еврея направляла Вышняя длань, оттого и его самозабвенная неистовость в бою. При восстании Маккавеев в 160 г. до н. э. в битве возле поселений Эльаши и Бар, когда погиб вождь евреев Иуда Маккавей, восемьсот его воинов целый день противостояли двадцати трём тысячам греков. В 73 г. почти тысяча евреев крепости Масада, осаждённой римлянами, убили себя, чтобы избежать плена. (Сегодня находятся неуёмные разоблачители этого рассказа Иосифа Флавия, но даже легенда такая показательна: самоубийственный меч не удержит дрожащая рука труса.)

Римские историки, скрепя юдофобскую свою душу, честно писали о доблести евреев в войнах против римлян. Дион Кассий: «Во гневе племя их [евреев] страшно»; «Полководец Юлий Север не осмелился напасть на евреев, видя их численность и отчаянную храбрость». Публий Корнелий Тацит: «Взятие Иерусалима - дело серьёзное и трудное, не столько вследствие тех средств сопротивления, коими располагали осаждённые [евреи], сколько вследствие их упрямого фанатизма» [1, 199-200]. Александр Македонский всю свою империю завоевал с 32 тысячами солдат, а для взятия Иерусалима в Иудейскую войну римлянам потребовалось 80-тысячная армия против двадцати трёх тысяч  воинов-евреев. И как гордился победой вождь римлян Тит: «Я покорил народ еврейский и разрушил город Иерусалим; до сих пор все полководцы, цари и народы либо безрезультатно осаждали его, либо даже вовсе не решались на него напасть» [1, 200]. (Приврал слегка, да кто ж судит победителя?)

А за двести лет до того в Египте, где правили греческие цари династии Птоломеев, до тридцати тысяч еврейских солдат составляли гарнизоны местных крепостей; евреи были полицейскими, таможенниками на Ниле, стражниками на неспокойной границе с Нубией; евреи Ониас, Досифей, Хелкия и Ханания становились главнокомандующими египетским войском. Это во II веке до н.э., как раз во времена Аполлония Молона. Но злость попирает правду!

Два моря: Эгейское справа, Средиземное слева. Колюче обжигающий воздух, прокаленная земля, горы, кипарисы, козы, вино, сливы - остров Родос. Оливы, перекрученные веками... Изваяние Лаокоона с сыновьями, извивающимися в смертельных змеиных кольцах... Колоннада храма Аполлона... Амфитеатр, куда приходили упражняться ораторы... «Я приехал на Родос брать у Молона уроки риторики» - писал учившийся в здешней философской школе Марк Туллий Цицерон об Аполлонии Молоне: «Это одарённый оратор, исключительный писатель и человек, отличающийся тонкостью суждения. Учит он мудро...» Среди покоривших юдофоба Цицерона мудростей Аполлона Молона было «Евреи - трусы».

Славнейшая слава Родоса - Колосс. Двенадцать лет вздымал скульптор Харет статую бога Солнца, Гелиоса, вышел он тридцати с лишним метров, над головой бог держал чашу с огнём. Согласно одной из легенд, корабли тянулись на тот огонь и между непомерных ног бога проходили в гавань. «Чудо света» - говорили тогда; родосцев стали именовать «колоссянами».

Семидесяти лет не прошло и - бац! - землетрясение, рухнул бронзовый гигант. «Боги разгневались» - поняли колоссяне и убоялись подходить к обломкам. Через тысячу лет захватившие Родос арабы продали остатки Колосса какому-то еврею, и тот на девятистах верблюдах умыкнул раскуроченную землетрясением статую невесть куда. Исчезло великое чудо, кануло без следа. «Всему своё время, и время всякой вещи под небом... Всё возвратится в прах» [Экклезиаст, 3:1, 20]. Через двадцать пять веков от храма Аполлона только три колонны к небу прислонились бестолково.