Преобразователь

В номере я сразу принял душ, облачился в белоснежный халат и плюхнулся на диван перед телевизором. С трудом найдя один из российских каналов, я дождался новостей. Да, вот они.

«Сегодня в 14 часов 20 минут трагически оборвалась жизнь известного педиатра Льва Матвеевича Войтовского. Как показала запись с камеры, установленной на перекрестке, черный «Лексус», принадлежащий компании «Нефть», на пешеходном переходе сбил врача, когда тот переходил дорогу вместе со своим внуком. Машина с места преступления скрылась. Сейчас правоохранительные органы разыскивают предполагаемых виновников ДТП. Водителю может грозить тюремное заключение сроком вплоть до 15 лет. Мы попросили прокомментировать эту ситуацию известного правозащитника, депутата Московской городской думы Игоря Петровича Шлеера.

– Мне кажется, такие ситуации становятся закономерными. В обществе, где действуют двойные стандарты, стало нормой посягать на права тех, кто беззащитен перед властью и коррупцией…»

Я переключил канал и закрыл глаза.

В чем я был виноват?

Наверное, в собственном существовании.

Я не хотел давить старика, я не управлял машиной, да и «скорую» охрана вызвала сразу же.

Но отчего же я чувствую себя виноватым?

Щелкнула дверная ручка, и на пороге, как туз из рукава, возник Эдик, мой лучший друг.

– Привет, Серый, можно войти? – вопрос он задал, уже заглядывая в бар и извлекая оттуда пузатую черную бутылку.

С медицинской дотошностью он разглядел на просвет стаканы и плеснул туда грамм по сто. Поставил один из них передо мной и, отпивая из второго, набрал кухню и заказал в номер ужин.

Затем плюхнулся в кресло напротив и залпом допил оставшийся коньяк.

– Не чокаемся, – заявил он и снова наполнил свой.

Я покрутил перед носом стакан и вернул его на столик. Выпивать мне не хотелось.

– Знаешь, Эд, года два назад я отдыхал у одного приятеля на яхте, где-то возле Майорки. Компания собралась достойная – банкир московский, олигарх алюминиевый и я, не считая остальных родственников и друзей кролика. Девочки, конечно, тоже были.

И вот как-то вечерком два моих приятеля, и я с ними, удумали втроем трахнуть одну красавицу. Та, надеясь на дивиденды, в принципе была не против. Мужики-то оба нажравшиеся, а я – ты знаешь – много не пью. И вот заперлись мы в каюте и порем ее во все дыры. Те двое кончить не могут – бухие же, а я как-то быстро отстрелялся. Они вообще любители были приколоться, типичные уроды, а я вроде как на новенького. И вот поднялся я на палубу, облокотился на фальшборт и смотрю. Сбоку компания орет, внизу девица под приятелями стонет – отрабатывает. Ветер теплый такой, вечерний, обвевает меня, небо сиреневое вокруг, солнце уже порозовело – на море рано темнеет.

А я стою и думаю, какого хера я учинил себе такое свинство?

Так вот, Эдик, прежде чем поднять этот бокал, я хочу спросить у тебя, как могла бы тогда спросить у меня та девушка: а что между нами всеми ты, собственно, делаешь? И на фига тебе-то все это надо?

Эдик посмотрел мне в глаза, и в их густой бархатной черноте отразилось мое лицо.

– Так выпьем же, Эдик, за то, чтобы, когда нас трахают, мы точно знали, кто и с какой целью нас имеет, а главное – зачем это надо нам.

Я залпом опрокинул в себя отдающий шоколадом алкоголь.

Эдик посмотрел на меня и сделал то же самое.

– В принципе я согласен с вышесказанным, – он поморщился и занюхал выпитое рукавом.

В дверь постучали, и милая негритянская девушка вкатила сервированный столик, украшенный букетиком свежих белых роз. Эдик, покопавшись в кармане брюк, сунул ей несколько фунтов, и обрадованная горничная удалилась.

Я поднял сверкающую крышку и обнаружил под ней ростбиф с жареным картофелем. В номере вкусно запахло едой и повеяло домашним уютом.

Эдик разлил из запотевшего кувшина холодный апельсиновый сок, и мы принялись за еду.

– Мне придется сделать тебе укол, – вдруг сказал Эдик, проглотив очередной кусок. – Чтобы все прошло без фокусов.

Я пожал плечами.

– Делай что хочешь, друг.

– Ты не волнуйся, семье этого врача хорошо заплатят, – Эдик сам понимал нелепость своих слов, но надо же было что-то сказать.

– Тебе тоже хорошо заплатили?

– Естественно, Серый. Или ты думаешь, что я вожусь с вашим дерьмом бесплатно?

– Не думаю, Эд. Честное слово – даже никогда и не думал. А укол зачем?