Преобразователь (ЛП)

- Пинвиум? – он растерялся, но послушался.

Джеатар вручил мне список.

- Рыбак первый.

- Спасибо, - я потащила Тали из комнаты к выходу. Данэлло и Айлин шли за нами, задавая вопросы, которые я хотела бы опустить.

- Светоч мертв? – прошептала Тали.

Я толкнула дверь и прищурилась в свете вечернего солнца. Как долго я спала? Часы, не меньше.

- Да.

- Как?

Я не хотела рассказывать. Не стоило. Им было безопаснее не знать, но я хранила так много секретов, столько врала, что уже не хотела так делать.

- Мне сказали, что если я не помогу им украсть Плиту, они убьют тебя и всех учеников.

Вскрики. Не из-за убийства учеников, это не удивляло, а из-за кражи Плиты. Плита, полная боли, стоила не меньше пустой.

Я оглянулась на Лигу вдали, за дымом ее было плохо видно. Дым был слабым, это давало надежду, что огонь почти потух. Я едва видела Лигу над крышами, но одна часть была обвалена, словно что-то зубастое откусило кусок.

- Ниа? – сказал Данэлло. – Что случилось?

- Хмм? О, они хотели, чтобы я опустошила Плиту, они хотели переплавить ее в брусочки поменьше.

- Не понимаю, - сказала Айлин. – Как это связано с вредом ученикам?

- Никак.

- Ниа, - Тали выхватила руку. Она остановилась и уперла кулаки в бока. – Ради любви Святой Сэи, что происходит? Я не сдвинусь с места, пока ты не расскажешь.

Я прикусила губу, но пора было им рассказать. Как я получила пинвиум. Что я сделала с Зертаником и Светочем. И правду, которую я не хотела поднимать.

У меня был иммунитет к вспышкам боли.

- Ниа? – спросила Тали.

Я развернулась. Это будет не просто.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ:

- И я сказала ему, что буду рада опустошить пинвиум, и зажгла его, - закончила я и задержала дыхание. На улице у дома Зертаника было мало людей, никто на нас не оглядывался. Наверное, богачи все еще не выходили из-за мятежа.

- Ого, - сказал Данэлло, но слишком тихо, чтобы я поняла, что он чувствует насчет этого. – Это тебя не убило?

- Нет.

- Так ты…?

- Ага.

- Ого.

Айлин не была впечатлена.

- Ты помогала торговцу болью мучить людей?

- Нет. Я их исцеляла…

- Ты давала их боль людям, зная, что это их убьет, - она смотрела на меня так, что мне стало не по себе. – Ты знала, но сделала это.

Ее потрясение ранило, но она была права. Я знала, увидев, что стало с Данэлло, но сделала это. Я думала, что это другое. Было так сложно рассказать больше.

- Ты хотела умереть? – потрясенно сказала Тали. – Ты собиралась оставить меня одну?

Я покачала головой.

- Нет! Я просто… не знаю. Я не видела другой способ остановить их, - я могла послушаться их и разбогатеть. Часть меня этого хотела. Сильно хотела жить, как раньше. Было больно признавать, но я не могла отрицать. - Так сделала бы бабушка, - сказала я.

Тали надула губы, думая, как делала и мама, и кивнула.

- Точно.

- Думаю, она герой, - сказал Данэлло, словно бросая вызов Айлин. Он напоминал младшего брата, который просил дать ему боль папы. – Она хотела пожертвовать собой, чтобы спасти нас, как наши родители.

- Данэлло, - сказала Айлин, - те люди были невиновны.

- Они бы сделали это, даже если бы знали правду.

Айлин скрестила руки и фыркнула.

- Ты не знаешь этого.

- Знаю, потому что так бы сделал я. Я заставил ее дать мне боль, потому что так она спасла папу. Я знал, что делаю, и мне было все равно, убьет ли это меня. Я все еще рискнул бы.

Айлин не ответила, но ее злое лицо смягчилось, она отвела взгляд.

Данэлло продолжил тише:

- И теперь ты хочешь спасти их, да, Ниа?

- Да. Я так и хотела. Просто у меня не хватало времени или пинвиума, чтобы спасти всех, кого нужно.

- Вот видишь? – сказал он Айлин.

- У тебя был выбор, а у них – нет, - пробормотала она, но уже не так уверенно. – Это не одно и то же.

- Нет, - Тали опередила меня с ответом. – Те люди выбрали пойти к Ние. Бабушка всегда говорила, что беду приносит выбор. Порой выбор не лучший, но его нужно делать. Мы там не были. Мы не выбирали между жизнями семьи и аристократов басэери. Мы не выбирали, как это пришлось сделать Ние, и только Данэлло ощутил то, что и те, кому она передала боль. Нельзя судить ее за то, чего мы не испытали.

- Я не осуждаю ее, - быстро сказала Айлин.

- Разве? – спросил Данэлло.

Айлин открыла рот, а потом закрыла. Ее щеки покраснели, и она вздохнула.

- Прости, Ниа.

Она глубоко вдохнула и убрала волосы с глаз.

- Ты права, меня там не было. И даже когда я увидела, как ты расстроена, я почти ничем не помогла. Может, если бы я была настойчивее, тебе не пришлось бы дальше передавать боль.

- Спасибо, - прошептала я.

Может, все будет хорошо. Может, я не пала так низко, как думала.

- Прости, что сомневалась в тебе.

Данэлло взял меня за руку.

- Разве нам не нужно спасать жизни?

Мы поспешили к домику у рыбацкой пристани. Мы набились в коридор, никто не хотел ждать снаружи. Я постучала, и мальчик двенадцати лет ответил, его глаза были красными и опухшими. Мое горло сжалось, я не могла говорить. Данэлло склонился к нему

- Мы пришли исцелить твоего отца.

Мальчик подавил всхлип и покачал головой.

- Поздно. Он умер утром, на рассвете.

Я рухнула на колени и зарыдала.

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ: