Преодоление

Форсаж и все убыстряющийся полет вызывают новые ритмы вибраций. Они нарастают и учащаются. Стрелки приборов скорости ползут вправо, потом чуть затормаживаются, подрагивая, и самолет на какое-то мгновенье "замирает", будто решая, как поступить: разгоняться еще или нет?…

И вот свершается то, к чему в прошлом стремились многие авиаторы: преодоление звукового барьера. Стрелки приборов, судорожно качнувшись, прыгают, показывая, что рубеж звука пройден. Теперь "Миг" летит плавнее, как будто его окружает уже не воздух, а плотная маслянистая жидкость, гасящая дрожь конструкции и заглушающая шум полета.

Но тише стало только в кабине. А по земле следом за истребителем катится грохот сверхзвукового полета. Кто-нибудь там, внизу, может быть, даже поругивает авиацию и летчика, которому "и не спится, и дома не сидится". Он, этот ворчун, вряд ли думает о том, что в небе не просто летчик, стерегущий небо. Что пилот ― человек, находящийся в данный момент внутри крылатого снаряда, летящего со скоростью шестьсот ― семьсот метров в секунду. Правда, в космический век это не так уже много, но и немало, если учесть, что многие артиллерийские снаряды, а тем более мины, имеют на траектории гораздо меньшие скорости…

С ростом скорости полета у Сохатого все сильнее бьется сердце и он слышит в себе новую радость и силу.

― Скорость!

Он любит наблюдать картину и слушать ритмы сверхзвукового полета. Особенно любит он такой полет в ясный день, если смотрит из кабины под солнце. Когда скорость машины подходит к двум тысячам, воздух над крылом и впереди самолета, косыми струями уходящий назад, становится зримым, а накрывающий голову фонарь начинает дымиться, будто с его нагревающейся от трения поверхности испаряется невидимая жидкость. Это зрелище всегда заново захватывает Сохатого, ему всякий раз начинает казаться, что он ― сама скорость! Скорость!

Человек приручил копя и морскую волну, придумал колесо и парус, сделал лыжи и велосипед, изобрел уйму разных машин, главное назначение которых скорость.

Мы торопимся… Человечество, разогнавшись до второй космической, и не думает останавливаться, наоборот ― испытывает все большую неудовлетворенность малостью этой скорости, пытаясь достичь большего.

― Сто второму, левым разворотом на курс сто сорок градусов!

― Выполняю маневр!

Самолет начинает описывать в черном небе огромную дугу. И чтобы сократить ее длину, сэкономить на развороте время, Сохатый накреняет истребитель на крыло под восемьдесят градусов, берет ручку управления на себя, заставляя "Миг" выполнять разворот круче, с минимально возможным радиусом.

Управляя, Сохатый делает только часть работы. Просто полет сам по себе никому не нужен. У перехватчика задача одна ― доставить оружие на рубеж открытия огня. Иван разворачивает машину, а сам в это время включает радиолокационный прицел в боевой режим. Ему надо успеть проверить его работу до обнаружения цели и убедиться в готовности ракет… Все можно было бы, конечно, сделать и раньше, но он всегда оставляет эти важные и нужные манипуляции на последний момент, чтобы "противник" не мог его обнаружить своими бортовыми средствами радиоразведки. Обнаружив, начнет маневрировать, что усложнит атаку или ответными техническими средствами сделает ее невозможной. В мирном небе учатся-то сразу две противные стороны; одна нападает, а вторая обороняется.

― Сто второй, на курсе сто сорок. Цель вижу. К работе готов. Оружие на боевом.

Бортовой локатор истребителя нашел в темноте неба самолет "врага", и теперь он яркой меткой сверкает на зеленоватом экране.

― Сто второй, высота цели двадцать тысяч метров, после атаки уход вниз! Атака разрешена!

Летчик, имитирующий врага, увидел Сохатого своими радиоглазами и начал маневрировать из стороны в сторону. Усложняет ему обстановку, идет на малой скорости.

"Ну что же, посмотрим, что у него из этого получится. Главное вовремя распознать хитрости противника, не выпустить его с индикатора обзора".

Перехватчик летит то в правом, то в левом развороте, гоняется за "врагом". Цель пока выше его на целые километры.

"Пора! Двигателю полный форсаж!" ― решает Сохатый.

― Земля, я ― сто второй, атакую на горке!

Генерал поднимает машину вверх… Прицел захватывает "противника" в режим стрельбы. Ракеты тоже "учуяли врага". В наушниках гермошлема появляются сигналы: "Готовы к пуску!"

― Можно! Наблюдаю!

Сохатый нажимает боевую кнопку…

― Пуск! ― Нажимает еще раз. ― Второй пуск!…

― Земля, сто второй атаку закончил.

Пуски сделаны: первый в предельной дальности, второй ― почти в упор. Сбит "враг" или нет, можно будет определить только на земле.

Перехватчику надо уходить вниз ― освободить воздух для летчиков, идущих следом.

Иван выключает форсаж, выпускает воздушные тормоза, поворачивает "Миг" на спину и берет ручку на себя, чтобы уйти под самолет-цель. Если этого быстро не сделать, то можно столкнуться с "противником".

Резкое торможение. Создается впечатление энергичного кульбита через голову, а чуть позже ― крутого пикирования.