Преодоление духовного материализма

Но вот на некоторой ступени развития подобной ситуации что-то начинает идти не в ту сторону. Память о внезапной вспышке прозрения, пережитой данным лицом, теряет свою остроту. Она не сохраняется прочно, потому что этот человек считает ее чем-то внешним по отношению к себе. Он чувствует, что имел внезапное переживание пробужденности ума, что оно принадлежит к категории священного духовного опыта. Он высоко оценивает переживание и затем сообщает о нем обычному и знакомому миру родной страны, врагам и друзьям, родителям и родственникам, всем людям, к которым он был привязан, и, которых, как он теперь чувствует, превзошел и оставил позади. Однако, провозгласив свой опыт и свое знание перед другими людьми, он, очевидно, не в состоянии идти назад и говорить, что сказанное им раньше было ошибкой. Этого он сделать никак не может, такой поворот был бы чересчур унизительным. Да и кроме того, он еще верит в свое переживание, верит, что тогда произошло нечто действительно глубокое. Но, к несчастью, в данный момент это переживание отсутствует, потому что он использовал его и оценил. Вообще говоря, тут происходит вот что. Если мы действительно открыты, «озарены», то уже следующее мгновение приносит нам понимание того, что мы открыты, и внезапно возникает идея оценки: «Боже мой! Это так невероятно! Мне надо уловить это переживание, удержать его, сохранить, ведь оно так редко и драгоценно!» Таким образом мы стараемся держаться за переживание; и здесь возникает проблема, которая начинается с того, что мы рассматриваем переживание раскрытия как нечто ценное. И как только мы пытаемся его удержать, происходит целая серия цепных реакций.

Если мы считаем нечто ценным и необыкновенным, тогда оно становится совершенно отдельным от нас фактом. Например, мы не считаем ценными свои глаза, тело, руки, ноги, свою голову, так как знаем, что они составляют часть нас самих. Конечно, потеряв какую-нибудь из этих частей тела, мы автоматически реагируем на это так, как будто потеряли нечто ценное: «Я потерял руку, я потерял голову! Их невозможно заменить!» Только тогда мы понимаем ценность чего-то, когда у нас это отнимают. Но когда мы постоянно имеем эту вещь при себе, когда она является частью нашего организма, нашего существа, тогда мы не можем придавать ей особой ценности, она просто находится здесь. Оценка происходит из страха оказаться отделенными, а как раз это и удерживает нас в состоянии отделенности. Мы считаем любое внезапное вдохновение чрезвычайно важным, потому что боимся ее утратить. И в то самое мгновение, когда мы так думаем, именно в этой точке вкрадывается самообман. Иными словами, мы утратили веру в переживание раскрытия и в нашу связь с ним.

Каким-то образом получается, что мы утратили единство состояния раскрытия и того, что мы такое. Состояние раскрытия становится отдельным явлением; тогда мы начинаем игру. Ведь само собой разумеется, мы не можем сказать, что утратили состояние раскрытия, не можем заявить: «Я обладал им, но утратил его». Мы не в состоянии сказать это – такие слова разрушат наше положение завершенной личности. Поэтому повторение рассказов становится частью самообмана. Нам больше хотелось бы рассказывать, чем действительно переживать состояние раскрытия, так как рассказы очень живы и доставляют нам удовольствие: «Когда я был со своим гуру, произошло то-то и то-то; он сказал мне такие-то слова; он раскрыл меня таким-то способом…» и т.д. и т.п. Следовательно, в данном случае самообман означает попытки снова и снова воссоздавать процесс прошлых переживаний вместо того, чтобы иметь действительное переживание в данный момент. Для того, чтобы иметь это переживание сейчас, нужно отбросить всякую оценку, все воспоминания о том, каким замечательным был этот проблеск,– потому что именно память удерживает его на расстоянии. Если бы мы постоянно обладали этим переживанием, оно было бы вполне обычным, и вот эту ординарность мы не можем принять. «Если бы я только мог снова иметь это чудесное переживание раскрытия!» Таким образом мы оказываемся заняты тем, что, не имея переживания, продолжаем его вспоминать. Это игра самообмана.