Вся жизнь общества на первых этапах развития определяется религиозными ценностями и магическими представлениями. Возвышение жречества, как правило, начинается с регулярного отправления публичного культа. Жречество стремится монополизировать все религиозные функции, а все не санкционированное им объявляет черной магией. Выделение жречества в особую группу разрушает единство жизни общества: люди делятся на грешных и безгрешных. Отсюда дорога ведет к непогрешимости пап и к роли брахманов как высшей нравственной инстанции.
Великий переворот, связанный с возвышением жречества, мы наблюдали в Египте; в Древнем царстве чиновник по совместительству жрец, господствует тип писца, в Новом царстве жрец по совместительству визирь, господствующим становится тип жреца.
Позиции священника основываются на его вере в самого себя и свои ценности и на вере общины в его магическое знание. Но обладание этим знанием – результат обучения. Основа любого тайного знания – логически оформленное мировоззрение. Обосновывая свое учение, священник превращается в учителя. Тайное знание он сохраняет для своих, экзотерическое делается достоянием более широкой публики. По мере рационализации религии происходит вытеснение экстатической мистики, магическая обнова заменяется рациональным обоснованием. В протестантском духовенстве нет уже ничего магического, ученый тип представлен в чистом виде. То же самое произошло с иудаизмом в диаспоре: одни книжники стали опорой религиозной жизни и системы образования. Индийские брахманы тоже интеллектуализировали свое учение до уровня философии. Но, хотя брахманы превратились из магов в учителей, их роль в обществе от этого не изменилась. В том же направлении развивалось и вавилонское жречество, тогда как египетская теология оставалась на уровне старой народной магии.
Главное в монашеском типе не магическая функция, а личное спасение в результате аскетической жизни, т. е. тип монаха имеет иные корни, нежели тип священника, но эти типы взаимосвязаны и один тип может переходить в другой. Теократия может развиться на базе монастырей, как в буддийский период в Индии, одно время в древней Ирландии, но особенно в Тибете и Монголии. Буддизм при этом не удержался на первоначальной высоте, но даже в искаженной форме он способствовал культурному развитию Центральной Азии.
Теология любых видов это профессиональная технология, которая в какой-то момент может превратиться в философию, в чистую науку. Может быть, все мировоззрения религиозного, но не в коем случае не жреческого происхождения. Мировоззрение ищет единое во множестве проявлений, закон, который всем управляет. Магические представления не доходят до этого закона, согласно им, все природные явления зависят от действий человека. Но когда из практики рождается теория, а из отдельных потребностей – закон, магия кончается, и всемирный закон начинает определять действия отдельного человека, закон, который выше всех богов, государств и нравственных норм. Особое должно ориентироваться на всеобщее. Вместо магических манипуляций основой организации жизни становится теоретическое знание. Почти одновременно с древними греками этой точки достигли китайцы (Лао-цзы). Знание и философия, а не магия становятся руководителями жизни, и на первый план выдвигается тип учителя. Система образования становится автономной. Самые яркие примеры этого состояния, наряду с философией и наукой последних веков, дают Греция и Китай.
Китайская система образования – творение свободных умов, которые в период упадка феодализма создали даосизм. Конфуцианство одержало победу над своими конкурентами, потому что оно с самого начала было ориентировано на авторитарную государственную мораль. Магические представления были рационалистически перетолкованы. Религию китайские ученые оставили народу, даосам и буддийским монахам. Но морализм основывался на принципе бездействия (у-вэй), подчинения естественному ритму мироздания.
Наряду с народной религией существовала государственная. Император был верховным жрецом, он стоял выше богов, которых он сам назначал, как папа – святых. Император и чиновники были служителями государственных культов. Небесный закон определял государственные порядки, а государственный культ – порядок на небесах. Вина за стихийные бедствия ложилась на императора. Место народной магии заняла государственная магия.
Классический Китай не избежал опасности окаменения, классическая Греция – другой опасности: произвола, субъективизма и индивидуализма.