Преодоление либеральной чумы. Почему и как мы победим!

В том числе из-за психологической адаптации менеджеров и в бизнесе, и в государстве. За 9 лет, с 1999 до 2008 года, выросло целое поколение руководителей, вообще, в принципе не имевших кризисного опыта. Они привыкли, что жизнь – это путь от победы к победе, что все хорошо и будет еще лучше, «потому что так было всегда», и прибыли будут гомерически расти просто потому, что по-иному не бывает. Они привыкли к непрерывному расширению спроса, а в кризис столкнулись с его сжатием. Они оказались не готовы, – и много ошибок было сделано именно из-за этой неготовности.

Бизнес на этих ошибках выучился.

Наши предприниматели – жесткие, жестокие, бесчеловечные, но они поняли, что бывает плохо, и в ситуации, когда все плохо, тоже можно работать и нормализовывать ситуацию. Они выучились, и это дает стране дополнительный запас прочности.

Е. Черных: – Жизнь продолжается.

М. Делягин: – Преодолен психологический барьер: стало ясно, что накопленные бюджетом запасы денег можно тратить, можно жить с дефицитом бюджета, и это еще не катастрофа.

Ну и главное: цена нефти все же не 34 доллара за баррель, а больше 100, и это обеспечивает значительно большую мягкость кризиса, значительно большую стабильность. Если в первую волну кризиса, осенью 2008 года, банковская система России стояла на грани физического уничтожения, если мы были свидетелями обвала экономики в прямом смысле, то со второй волной кризиса подобного не будет.

Будут неприятности, будут проблемы.

Но не тряхнет, не разобьет – а качнет. Вторая волна кризиса, в отличие от предыдущей и последующих, будет мягкой, относительно комфортной, хотя не для всех.

Я говорю про экономику в целом.

Е. Черных: – Когда она придет?

М. Делягин: – Это зависит в основном от двух факторов.

Первый – цена нефти. Чем она выше, тем дольше мы оттягиваем вторую волну кризиса.

И второй – согласие внутри нашего политического класса, хотя грамотней было бы говорить не о «классе», а о «правящей тусовке». И в этом отношении меня тревожит несколько малозначимых явлений, каждое из которых поодиночке мелко и малозначимо, а вместе они складываются в картину массы булавочных уколов.

Есть ощущение, что начинается предъявление счетов 2000-м годам так же, как предъявляли счет сначала «партократии», а потом 90-м годам. Помните, Ельцин бросил клич: во всем виноват Чубайс! Мы-то знаем, что он не во всем виноват, что ему просто хватило бессовестности, а вероятно – и прямой подлости наиболее полно и ярко выразить эпоху. Потом были вброшены в оборот «проклятые 90-е годы», ради борьбы с которыми бюрократии нужно было посадить Ходорковского, чтобы не мешал своими протестами против коррупции. Потом были чеченские бандиты… И вот сейчас начинается предъявление похожих счетов 2000-м годам. Эпизодично, мелко, булавочными уколами, но в целом эти уколы складываются в тенденцию.

2000-е годы были страшны тем, что государство принципиально отказалось от развития ради коррупции и поддержки деньгами России, в том числе деньгами федерального бюджета, финансовых систем стратегических конкурентов нашей страны. Расследование этого необходимо, но не со стороны людей с очень прозрачной и совсем не пророссийской политической позицией. Не со стороны российских либералов, истово верующих, что солнце восходит даже не просто «на Западе», а непосредственно в городе Вашингтоне.

Е. Черных: – И не со стороны беглого, недавно упокоившегося Березовского.

М. Делягин: – Да, а ведь одно время он был наиболее патриотичным публицистом!

А главное, что защитники официальной точки зрения, не принадлежащие к официозу, нарочито неубедительны. Даже я мог бы отстаивать эту позицию (хотя к ней весьма скептически отношусь) значительно более эффективно, хотя у меня никакой информации нет – просто на основе газетных публикаций. Тот лепет, который раздается со стороны правящей бюрократии в ответ даже на совершенно не обоснованные обвинения, вызывает ощущение осознанной провокации.

Я не питаю к 2000-м ни малейших симпатий, все 2000-е годы я очень жестко критиковал то, что делалось правящей бюрократией, но сейчас говорю о другом: когда начинаются внутренние разборки – это верный признак дестабилизации.

Когда национальная интеллигенция начинает рассуждать о восстановлении исторической справедливости – это единственный верный и надежный, практически гарантированный путь к резне: доказано ужасным опытом конца 80-х – начала 90-х годов. Поэтому, хотя все мы любим справедливость, когда национальная интеллигенция начинает рассказывать про восстановление национальной справедливости, ей нужно затыкать рот любыми подручными методами, потому что иначе будет плохо.

Е. Черных: – Плохо и самой интеллигенции.

М. Делягин: – Да, конечно. Самая лютая несправедливость покажется раем по сравнению с тем, что эти прекраснодушные, но очень неразумные люди сотворят со своей страной и народом.