Преодоление земного притяжения

— Это почему же? — удивился Алексей, ставя паренька опять на перрон.

— А ручищи-то у тебя о-го-го какие. Небось, как шваркнешь ремнем, мало-то не покажется.

— У нас папа никого ремнем не бьет, — заверила Андрейку Варя.

— Мама иногда только тапком может по заднице огреть, но это совсем не больно, — поспешил вставить уточнение Дима.

— Да и то, когда вы доведете меня до белого каления, — оправдывалась мать.

— Ну, раз ремнем не бьют, тогда я согласен.

В это время санитар вынес из вагона солдатский вещевой мешок, чем-то набитый. Алексей надел мешок на Васины плечи.

— Тут я вам гостинцев скопил: сахар, сухари, тушенка, даже конфеты есть.

— Какие конфеты, подушечки? — поинтересовался Дима.

— Да нет, получше подушечек будут, это шоколадные, трофейные.

— Навряд ли что есть вкуснее подушечек, — покачал с сомнением головой Дима.

Просвистел дежурный по перрону. Паровоз несколько раз громко чавкнул, выпустил пар, прогудел и стронул вагоны с места. Алексей быстро поцеловал всех детей, включая и Андрейку, и прильнул губами к жене. Затем догнал медленно отходивший вагон и запрыгнул на подножку. Дети побежали вслед за вагоном, махая руками. Андрейка, заливаясь смехом, бежал впереди всех, его пытался догнать Дима. Тут Анна, спохватившись, закричала:

— Дети, дети, быстрее расстегните воротники и покажите отцу, что у вас есть на груди.

Андрейка не задумываясь, залихватски рванул на себе ворот рубахи, так что посыпались пуговицы, и оглянулся назад, посмотрите мол я какой. Он, увидел, как дети достали нательные крестики и показывают их отцу. Он с недоумением скосился на свою грудь и в растерянности остановился. Другие, обгоняя его, все еще бежали вслед за поездом. Когда возвращались назад, то увидели на перроне одиноко стоящую фигурку Андрейки. Его худенькие плечи содрогались от рыданий.

— Что с тобой? Что случилось? — окружив Андрейку, спрашивали они.

— У меня, у меня, — повторял он, всхлипывая.

— Да что у тебя? — недоумевали дети.

— У меня нет крестика, — и Андрейка заплакал еще громче.

Все облегченно вздохнули.

— Хочешь, я тебе свой отдам, — с готовностью стал с себя снимать крестик Вася.

— Погоди, сынок, — сказала ему мама, — этот крестик тебе дали при крещении. Андрейке мы купим новый крестик. Ты у нас как, крещеный? — обратилась она к Андрейке.

Тот поднял заплаканное лицо на Анну.

— Не знаю.

— Ну, тебе мама твоя чего-нибудь говорила, есть ли у тебя крестный?

Андрейка отрицательно замотал головой.

— Раз так, то мы с тобой завтра пойдем в Покровский собор и посоветуемся с батюшкой. Он тебя окрестит и сразу повесит на шею такой же, как у детей крестик.

— А кто у него будет крестным? — спросила Варя.

— Вася его привел, он пусть и будет крестным, — сказала мама. — Ты как, Вася, согласен?

Тот пожал плечами:

— Не знаю, а что должен делать крестный?

— Крестный должен воспитывать крестника, чтобы тот стал настоящим христианином.

— Да я сам не знаю, как быть настоящим христианином, — признался Вася.

— Мы все с вами мало что знаем, — улыбнулась мама, — так что будем учиться все вместе. А Бог нам обязательно поможет.

Март 2005 года,

г. Самара.

Возмездие

«Почитай отца твоего и мать твою,

(чтобы тебе было хорошо и)

чтобы продлились дни твои на земле»

5-я заповедь Божия (Исх. 20.12)

Жила себе Раиса Кузьминична, ветеран Великой Отечественной войны, особо не тужила. Скромно жила, в маленькой крохотной квартирке, которая располагалась в старом покосившемся деревянном домике, в центре Самары. В своей маленькой квартирке ей было привычно и уютно. Есть где помолиться, поспать, да покушать, а чего еще старому человеку надо. Самое главное, ее любимый Покровский собор рядом, ходить далеко не надо. Конечно и свои небольшие неприятности были, болезни разные. Но когда тебе под восемьдесят, оно вроде бы так и полагается. Ведь не зря же в Библии сказано: что человеческий век «семьдесят лет, аще же в силах восемьдесят лет». Да еще сын единственный огорчал тем, что редко вспоминал о матери, все дела у него какие-то. «Никому старые люди не нужны», — вздыхала Раиса Кузьминична.