К порядкам на подворье я привыкал медленно; и только через некоторое время почувствовал раскрепощенность: нет за тобой слежки – крести, венчай, совершай требы на дому, проповедуй. Никто ничего не регистрирует. Как-то раз меня спросили: «Сколько стоит причастить больную?» Я говорю: «Ничего не стоит, это ваше благое произволение: можете что-то дать, можете и ничего не давать». А в Измайлове требу на дому оплачивали в храме за ящиком и получали квитанцию, а потом еще хотели батюшку отблагодарить, и получалась двойная оплата. Очень жалко было людей, ведь написано: «Даром получили и даром давайте».
Венчающиеся в Измайлове боялись, что сообщат о них на работу или учебу, а на подворье благодать: батюшка молится, жених и невеста молятся, и никаких опасений. Ребята молодые прислуживают в алтаре и тоже ничего не боятся: читают, поют, многие хотят поступать в семинарию. В то время подворье было «островом свободы» в Москве. За его пределами все было по-другому.КРЕСТИНЫ
Пришел креститься юноша, а крестным у него его товарищ. Оба ничего не знают ни о Боге, ни о Церкви. В конце крещения говорю: «Ребята, а не поступить ли вам в духовную семинарию?» Стали приходить в храм, прислуживать в алтаре. Сейчас один – иеромонах отец Зосима, а другой – священник отец Виктор. Оба закончили Московскую духовную академию.