Препод 2

— Ну вот, — развёл я руками, когда мы оказались в приёмной, — ничего не поделаешь, парни, придётся исследования свернуть. Опасное это дело.

— А что с трупом? — глухо поинтересовался Бари, похоже, не совсем довольный таким раскладом.

— Придётся мне его уничтожить, приказ ректора.

Я с деланным сожалением вздохнул.

— Понятно, — снова как-то неопределенно ответил Ботлер.

— Ладно, — встрепенулся я, — вы возвращайтесь на занятие по физподготовке, а я пойду всё уберу.

* * *

В подземелья к моей импровизированной лаборатории для очень важных и секретных исследований, я шагал насвистывая бодрый мотивчик. Всё сложилось как нельзя лучше. Сейчас спалю к чертям останки бедолаги которому не повезло родиться некромантом и одной проблемой будет меньше.

Зажигающиеся по мере моего спуска магические факелы слегка задрожали, словно от подувшего ветерка. Но это, наверно, немного сбоило заклинание. Магическое пламя даже в ураган будет светить ровно и спокойно.

«Потом поправлю», — подумал я, отпирая замок на тяжёлой двери.

Зайдя внутрь, я закрыл за собой и уже развернулся, готовя своё любимое инферно, как внезапно чуть не влетел сферу магического искажения, пульсирующую вокруг старого жертвенника.

Отступив назад, почти прижавшись к двери, я посмотрел туда, за пелену потрескивающего нестабильной магией поля, на тело, что покоилось на плоской поверхности камня и мороз тут же прошел по моей коже, когда оно начало шевелиться.

Поспешно активировав некрозрение, я увидел, как плотный кокон некроэнергии окутывает тело мёртвого некроманта, каналами похожими на тёмные щупальца обволакивая жертвенник и проникая в самую его середину.

«Класть фонящий некроэнергией труп на место, на котором замучили и убили неизвестное число разумных…» — осознание некоторой беспечности в поступках пришло ко мне с опозданием.

«Но ведь он тысячу лет простоял без дела? Я же проверял, тут было глухо как в танке, ни единого следа магии⁈» — мысленно завопил я, закусив губу.

Вот только, похоже, магия смерти что-то пробудила. Что-то, что было в глубокой спячке и никак не реагировало на другие внешние раздражители. А я сам, его, можно сказать, своими руками, притащил и уложил сюда.

Нужно было что-то делать и я попытался пробить поле магии огнём.

Неудачно.

Возможно, будь тут магистр… Впрочем, вся эта канитель была плотно увязана с магией смерти, а значит мог спасовать и магистр.

А тело на каменном ложе продолжало меняться. То, что я принял за шевеление, было другим процессом. Гниющая плоть ссыхалась, истончалась, уплотнялась, буквально прилипая к костям. Тело вытягивалось, выпрямляясь.

— Твою мать, — прошептал я, когда окружённое полем, тело нежити пошевелилось уже по настоящему, село и открыло провалы глазниц с клубящейся в них тьмой, повернув голову ко мне, — лич!

Это и правда была нежить совсем иного порядка, чем та, что заполоняла двор Академии. В этой чувствовалась мощь, сила, почти осязаемая физически, давящая аура ужаса.

Я вспомнил, что Калистратис говорил про лича и сглотнул. Бежать, похоже, было бессмысленно. Как говориться, только умрёшь уставшим.

Сотворив защитное поле, самое сильное, какое умел, я молча стоял и смотрел на финальное преображение самой сильной из известных науке нежити.

Вокруг тела прямо из воздуха соткался антрацитово чёрный балахон, а верх черепа вытянулся зубцами, словно костяная корона. Под конец и вовсе, фигура когда-то бывшая мёртвым некромантом взлетела вверх и повисла в воздухе, в полуметре над жертвенником.

Щупальца, тянувшие силу из жертвенника, втянулись обратно и, ранее нестерпимо сияющий источник силы, находившийся в центре груди, полностью погас, никак не выдавая своего присутствия. Лич, похоже, тоже умел в маскировку.

Защитная сфера, искажающая воздух, тоже спала и мы посмотрели друг на друга. Я, стараясь перебарывать страх, а он, такое ощущение, что с некоторым, не вполне понятным интересом.

В наступившей тишине не раздавалось ни звука. Только лёгкое поскрипывание костей да еле слышное, на уровне инфразвука шуршание личевого балахона, дёргавшее нервы.

— Раархс-с… — проскрипел вдруг он потусторонним голосом прямо в моей голове.

Затем окутался тьмой, превратившись в трепещущий бахромой сгусток черноты и без звука канул в стену напротив, оставив меня одного.

— Гадство, — выдохнул я, чувствуя как подрагивают ноги и наваливается нестерпимое желание плюхнуться без сил на пол.

Честно сказать, сердце резко упало в пятки, когда эта тварь раскрыла зубастую пасть. Казалось, ещё секунда и какое-нибудь ужасное смертельное проклятье окутает меня с головой. Но было только это странное слово.

Почему же он не убил меня? Ведь любой живой для нежити, что красная тряпка для быка. Но тут мой взгляд вновь упал на мантию и я понял, что это та самая, что спасла меня от нежити и в первый раз, а затем впитала в себя всю силу некромантского накопителя. Лич просто принял меня за одного из своих, — некроманта.

Я ещё раз вспомнил это слово, — «Раархс», интересно, что оно означает? Приветствие? Поёжившись, я решил заняться выяснением позже.