Препод 5

— Заливай, — показал я на куб владельцу винокурни, — кавасу на две трети куба, сейчас будем её превращать в чистый спирт.

Главное тут было в равномерном нагреве, и стоящие под кубом электрические ТЭНы его вполне обеспечивали. С этой стороны подвоха можно было не ждать. Я подал охлаждающую воду и перекрыл узел отбора дистиллята.

А затем мы начали нагрев. Куб вскоре закипел, и я стал мерить температуру в колонне, то и дело бегая по кругу с градусником. Спустя полчаса температура стала стабильной, и, выдержав ещё десяток минут, я удовлетворённо кивнул. Пора было начинать отбор головной фракции, всяких вредных ненужных нам веществ.

В общем, пришлось, конечно, повозиться, но затем в приёмную емкость полился чистый этиловый спирт, радуя глаз свой кристальной, как слеза, прозрачностью.

— Это точно не вода? — Подозрительно поинтересовался Нифур.

— Точно, — я широко улыбнулся, зачерпнул кружкой и предложил, — выпей.

Тот не дрогнувшей рукой взял и, широко раскрыв пасть, уверенно влил спирт в себя. И так и застыл, медленно выпучивая глаза, пока спиртяга стекал по пищеводу в желудок.

— Ну, как? — участливо поинтересовался у забывшего как дышать гнома, — не вода?

— Не вода… — просипел тот.

Затем, наконец, смог выдохнуть и вытер набежавшие на глаза слёзы.

— И мне! — тут же влез Дрофур, жадно глядя на кружку.

— Да, пожалуйста!

И уже второй гном застыл, изображая выброшенную на берег рыбу.

А затем попробовать чистого решили все, и ко мне немедленно выстроилась очередь страждущих.

А потом их всех накрыло. Ну, ещё бы, без закуси, вот так, да ещё в таком количестве. Желудки у гномов были лужёные, но спирт быстро всосался в кровь, и приличные с виду коротышки превратились в неуправляемое пьяное стадо.

Это одновременно было ужасно и смешно. Они едва держались на ногах, передвигаясь по каким-то замысловатым кривым. Постоянно запинались, сталкивались друг с другом и падали. После чего с трудом поднимались и снова падали. Падали и поднимались, и конца этому не было. А ещё без остановки сквернословили, но настолько заплетающимися языками, что выходила сплошная тарабарщина, вызывавшая у меня поминутно приступы смеха.

Гномы валились на пол, как кегли, забавно подкидывая вверх короткие ножки, и ничего забавнее мне в этой жизни видеть не приходилось.

— М-а-гик, — икая, ко мне на четвереньках, двигаясь зигзагом, кое-как добрался Вахур, с каской набекрень и полуоторванным рукавом робы.

Горный мастер выжрал спиртяги как бы не больше остальных, почему-то рассчитывая на божественные силы, которые не должны были дать ему окосеть, и ему это даже удалось, более-менее членораздельно говорить. Хотя, просканировав его, я тоже не обнаружил магического ядра. Ещё одна аномалия.

— Чего, мастер? — присел я на корточки, чтобы не слишком сверху вниз смотреть.

— Ух, за-за-забористая штука, — он попытался принять вертикальное положение, но, чтобы не упасть, опять упёрся в пол руками, — д-даже меня… а я, ведь г-горный м-мастер, силу от б-бога…

— Да, да, — я покивал.

Тот замолчал, собирая окосевшие и разъехавшиеся в стороны глаза в кучу, подышал чутка, после чего добавил:

— Негоже мне, как простому работяге, тут ползать. Проводи.

И правда, нечего видеть им пьяное в дупель начальство. Тут я был с Вахуром согласен. И проводить его до дома я был не против. Как раз посмотрю, как у гномов с личным пространством и бытом.

Вот только привёл меня он не к себе домой. Отперев кое-как имевшимся ключом массивную дверь, гном ввалился в небольшой зал, посредине которого стояла выплавленная из золота статуя.

Впрочем, нет, это было не золото, а какой-то другой металл, потому что золото, хоть и неплохо аккумулирует ману, но такой плотности ему никогда не добиться. В магическом зрении статуя буквально полыхала находившейся в ней магией.

Опустившись на колено, гном склонил голову и произнёс:

— Великий Дух Гор, дай мне сил очистить разум и верну крепость телу.

Застыв на месте, стараясь даже не дышать, я старался запомнить всё, самую мельчайшую подробность, и увидел, как на миг на теле гнома активировалась какая-то магическая печать, и точно такая же вспыхнула на статуе. И поток маны, хлынув в горного мастера, наполнил внутренние каналы, разгоняя по ним магический поток. Вахур застонал, но не от боли, а от блаженства, буквально купаясь в мане, запустившей ускоренную регенерацию и восстановление организма. А затем печать погасла, и с пола поднялся абсолютно трезвый гном. Словно не ползал минуту назад вдрызг пьяный по полу.

— Всё, пойдём, — невежливо толкаясь, он выпроводил меня за двери, заперев их ключом обратно.

— В общем, питьё ты придумал достойное. Мало что может так свалить с ног настоящего фучийца. Думаю, в награду клан вполне может одариться чем-то полезным такому магику как ты.