Препод 5

Но младшие курсы нужно было кому-то передоверять. Вот поэтому мы, узким кругом доверенных лиц засиделись достаточно надолго, определяясь, кто что хочет и кто что может.

Оглядевшись, я понял, что вырубился прямо за столом кабинета в замке. В кресле рядом клубочком свернулась Ланика, а во втором мирно похрапывал мой заместитель Торвальд. Мы с ним вчера тоже допоздна проговаривали его службу у короля, а затем опять разбирали ворох жалоб.

Я почти с отвращением посмотрел на почти не уменьшившуюся пачку бумаг и понял, что если я немедленно не уеду к себе в колледж, то совсем погрязну в организационных вопросах и пропущу начало учебного года которое было буквально через декаду. Это было нехорошо, поэтому я растолкал помощницу и зама, и, решительно рубанув воздух рукой, сообщил:

— Всё, господа и дамы, дальнейшая работа здесь на вас, а мне нужно в колледж.

Но распахнув дверь, я буквально столкнулся с Селестиной, которая, уперев руки в бока, пристально на меня глядела. А затем заглянула внутрь критически, осмотрев всё там. Впрочем, ничего предосудительного не нашла. Ни следов оргии, ни попойки. В общем, никакого компромата способно уличить меня в недостойном поведении.

— Ваша светлость! — тут же подскочила Ланика, кланяясь.

А магистр Торвальд, зевнув, кивнул моей жене:

— Графиня, доброе утро.

В ответ та, чуть смягчившись, произнесла:

— И вам, магистр.

Мою помощницу, однако, особо вниманием не удостоив. Ну да ладно. Эти их женские заморочки меня мало касались. Она закрыла дверь, и мы вновь остались в коридоре одни.

— Ну что, ты еще здесь? — спросила она, неопределенно поведя плечом.

А я, широко зевнув, с сожалением помотал головой:

— Прости, дорогая, но мне пора возвращаться в колледж. Учебный год на носу, а я еще даже толком с подготовкой третьего курса не определился.

— Да-да, покивала та. — А ещё мои парни, которым переподготовку на паладинов надо пройти. Не забыл, что у нас несколько тысяч человек в очереди?

Я поморщился.

— Конечно, не забыл. Правда, под них надо отдельные корпуса строить, не смешиваться со студентами. Еще надо не только под твоих, а под обычных магов тоже. Часть народа хочет по углубленной программе отучиться. Надо еще факультет заочного обучения строить. Когда только всем этим заниматься?

— Ладно, — смягчилась Селестина, — со стройкой решим. Есть у меня специалисты по военно-морскому строительству. Отправлю пару бригад к тебе, чтобы быстрее с этим закончить. Паладины и маги нужны флоту позарез.

— Было бы неплохо, — кивнул я.

Тут мой взгляд упал на слегка выглядывающий в раскрытом вороте адмиральского кителя отпечаток длани Воина, и я задумчиво спросил:

— Слушай, а ты не хочешь попробовать сама стать магом?

Та удивленно приподняла бровь, недоверчиво хмыкнула, пытаясь найти в моем лице намек на шутку. Но я был абсолютно серьёзен. Ну а что? Увиденное в гномьем городе, нет-нет, но всплывало в памяти, заставляя каждый раз задуматься о природе магических сил подземного народца. И мнилось мне, что мастера их, создав культ своего бога, каким-то образом получили его благословение, а вместе с ним и магическую подпитку божественными силами. Почему бы такое не провернуть и нам?

— Я тут кое-где подсмотрел интересную штуку, — произнес я, продолжая задумчиво оглядывать жену, — и хочется проверить на практике, но проверять надо с тем, у кого нет своей магии, магического источника, но есть божественное благословение.

Она похмурилась немного, задумалась, затем тяжело вздохнула:

— Ох, Вольдемар, ты, конечно, умеешь ошарашить. Никогда не думала о магии, и тут вдруг ты со своим предложением.

— Да ладно! — махнул я рукой. — Получится, -получится. Не получится, — не получится. Ты ничего не теряешь.

— Какой же у тебя всё легко и просто, — произнесла она. Снова вздохнула, а потом обреченно произнесла, — ладно, попробуем. Я надеюсь, что Воин меня за подобное не прибьёт!

— Не прибьёт! — произнёс я уверенно.

С другой стороны, чёрт его знает, может, конечно, гномий божок, — Дух гор, сам по себе более лоялен к своей пастве. Но почему-то мне казалось, что Воин тоже особо не рассердится.

— Ладно, — уже решительно произнесла моя жена, — говори, что для этого надо.

— Ну, — задумался на секунду я, — во-первых, статуя воина. Желательно из золота.

Вновь возникла пауза.

— Что? — удивленно переспросил я.

А Селестина, возведя глаза к потолку, негромко и обречённо произнесла: — Тридцать семь.

— Что тридцать семь? — переспросил я.

— Это пункт устава, запрещающий рукоприкладство на флоте, — ответила она, помотала чуть головой и устало добавила, — дорогой, и как ты себе представляешь, где мы возьмем статую Воина? И ты вообще знаешь, какая она должна быть? Его же толком никто никогда не видел. Так, секундный образ, что иной раз может привидеться в пылу яростной битвы. И кто там что запомнит?

— Ничего страшного, — успокоил я её, — я его видел не раз и хорошо рассмотрел. Поэтому слепим на основе моих воспоминаний. Только надо какого-нибудь хорошего скульптора, чтобы побыстрее.