Преподавание истории в России и политика. Материалы круглого стола

Опрос Фонда общественного мнения 2005 г. по отношению общества к И.В. Сталину показал, что большая часть опрошенных относилась к данному историческому персонажу положительно (рис. 2). Сейчас эта тенденция народного восприятия, несмотря на продолжающуюся антисталинскую кампанию, только усилилась.

Такой же диссонанс фиксируется по отношению к Л.И. Брежневу и брежневскому периоду отечественной истории. Какие ассоциации вызывают они в современном российском социуме? Первые места в ассоциативном ряду – хорошая жизнь, достаток, работа, позитивные эмоции, порядок, стабильность, спокойствие (рис. 3). Народ опять-таки иначе воспринимает эпоху Брежнева, чем трактует ее современная учебная литература.

Рис. 2. Опрос ФОМ: Какую роль, на ваш взгляд, сыграл И.В. Сталин в истории России – положительную или отрицательную?

(в % от числа опрошенных)

Рис. 3. Опрос ФОМ: Какие чувства, мысли, ассоциации возникают у Вас, когда Вы слышите имя Леонид Брежнев?

(в % от числа опрошенных)

Широкий общественный резонанс вызывает проводимая на 5-м канале передача «Суд времени», построенная как столкновение двух обозначенных позиций. Фигуранты полемики – Л. Млечин и С. Кургинян. Несмотря на то, что либеральный концепт номинировал в значительной части учебников, здесь видно, что отношение народа совсем другое. Иначе как провал либеральной идеологии в России результаты народного голосования по оценке прошлого невозможно классифицировать. Народ навязываемой версии изложения истории не принял (рис. 4).

Рис. 4. Голосование телезрителей на программе «Суд времени

И какова реакция номинированных «демократов» на результаты народного волеизъявления? Реакции ИНСОР достаточно хорошо известны. Народ наш, оказывается, не приспособлен к либеральной модернизации, не готов к ней ментально. Реакция Н. Сванидзе на «Суде времени» – сходная. Народ психологически болен, а его историческая рефлексия, соответственно, есть отражение этого нездоровья.

Вспоминается невольно риторика выступлений Н.И. Бухарина. Русский народ – «коллективный Обломов» – не годится для коммунизма. Для достижения коммунистического идеала нужен ментально другой народ. Соответственно, его обскурантистское христианское сознание следует поломать. Наиболее точная характеристика этой большевистской атаки на «Святую Русь» выражается понятием «русофобия». И вот сегодня предпринимается очередная попытка прививки народу ценностей космополитизма.

Симптоматично недавнее выступление Д.А. Медведева на форуме в Ярославле. Сказано было следующее: «Все те ценности, которых мы придерживаемся, должны иметь правовую рамку. Придание этим ценностям практической силы закона, который направляет развитие всех общественных отношений, т. е. задает главный ориентир общественного развития». Ценностям, а речь шла о стандартах демократии, намереваются придать – это слова президента – практическую силу закона! Что это, как не заявление о том, что либеральный концепт устанавливается, теперь уже открыто, в качестве официальной идеологии и даже идеологии законодательно номинируемой.

Почему объектом либеральной обструкции стал учебник А.И. Вдовина и А.С. Барсенкова

Проведенная реконструкция идеологического контекста подводит непосредственно к вопросу об учебнике Вдовина и Барсенкова. Почему в качестве объекта либеральной атаки был выбран именно он? Чтобы ответить на этот вопрос нами был проведен эксперимент. Для анализа мы взяли 6 различных учебников по истории России XX в. Рассчитанные средние показатели частотности употребления разных терминов делились на общее количество содержащихся в учебнике страниц. Та же операция осуществлялась по отношению к учебнику Вдовина и Барсенкова. Его специфичность, выпадение из общего ряда в ценностном отношении есть очевидный, математически рассчитываемый факт. В учебнике Вдовина и Барсенкова оказалась в 2,3 раза больше среднего уровня частотность употребления слова «Родина», в 2,5 раза – «Отечество», в 10 раз – «держава», в 10 раз – «патриотизм». Обнаруживается, таким образом, существенный диссонанс прецедентной книги двух профессоров МГУ и по отношению к общей генерации либеральных учебников. И становится понятным, почему именно она была выбрана в качестве жертвы либеральной обструкции (рис. 5).

Рис. 5. Частота употребления терминов, связанных с темой патриотизма, коэффициент частотности (количество упоминаний к страницам учебника)